Николас Блинкоу - Белые мыши

Губы Этьена размазывают капли дождя по капоту большого серебристого джипа. Фрэд держит Этьена за шею, возя его головой по капоту так, будто рисует небольшие круги. И говорит по-английски:

– Медленнее, медленнее. А то уж больно ты шустрый.

Я подбегаю пыхтя.

– Пристрели его!

Фрэд оборачивается, на лице его написано: «повтори еще раз?», он думает, что ослышался. Мне не удается выровнять дыхание достаточно быстро для того, чтобы сказать Фрэду – слух его не подвел. По всему моему телу волнами пробегает дрожь, глаза мечутся в сухих глазницах то вправо, то влево. Мне нужна доска потолще или железная труба: самое время, пока Фрэд держит его, врезать Этьену чем-нибудь тяжелым. Но на Корсо-Комо нет ничего, кроме дорогих машин и прохожих. Поэтому я бросаюсь вперед и сбоку бью Этьена в лицо. Зубы его проезжаются по моим костяшкам, а Фрэд в удивлении распрямляется. Голова Этьена приподнимается, и я бью снова. И на сей раз обдираю кулак.

Фрэд, протянув руку, хватает меня за запястье.

– Джейми. Эй! Уймись.

Фрэд удерживает меня правой рукой, левая все еще остается на шее Этьена. На Фрэда я даже не смотрю. Гляжу на рот Этьена. Я рассек ему губу. Расслабляю руку, чтобы Фрэд ощутил, как с меня спадает напряжение. И тут же пинаю Этьена ногой, целя в промежность. Промахиваюсь и попадаю по колену Фрэда. Тут уж он Этьена выпускает.

– У-уй! Господи, Джейми!

Этьен колеблется, потом понимает, что свободен, и бегом устремляется по улице. Я мчусь за ним, даже не удивляясь, насколько я быстрее его. Пробежав ярдов десять, делаю ему подножку, от которой он растягивается на тротуаре. Этьен пытается подняться, и я пинаю его в грудь. Никогда прежде этого не делал. Ногой упираюсь в его тело. Я все в тех же кроссовках, что дал мне Фрэд, с шипами, как у футбольных бутсов. Этьен съеживается, защищая живот, и я дважды бью его сверху, топча шипами. Фрэд оттаскивает меня.

– Боже мой, Джейми! Когда ты успел так распсиховаться?

В голове моей стоит гул, сквозь который прорывается мысль, что распсиховаться как следует я даже и не успел: «Думаешь, это и есть псих? Подожди немного, увидишь настоящего психа!» Фрэд придерживает меня сзади за пиджак. Я бестолково лягаюсь, не попадая в Этьена.

– Пусти!

– Джейми-Джейми-Джейми, – голос Фрэда становится все спокойнее. – Ты не против, если я сам им займусь? Хорошо? Да или нет?

Это еще надо обдумать.

Он не отпускает меня.

– Хорошо, – говорю я. Рука Фрэда, помедлив, опускается.

Я отступаю к мостовой. Фрэд подходит к Этьену, глядит на него сверху. И говорит:

– Надо же, какой неожиданный поворот: выходит, теперь я хороший, а он плохой. Так что ты меня лучше слушайся, не то напущу на тебя моего дружка.

Он приподнимает Этьена, усаживает его на бордюр. Супружеская чета, идущая по другой стороне улицы, останавливается, вглядываясь в нас, потом продолжает прогулку.

– Итак, Этьен, что у тебя за проблемы с Амандой?

– Он хочет денег, – говорю я.

– Помолчи, Джейми. – Фрэд опять поворачивается к Этьену. – Ты хочешь денег?

Этьен не знает, что ответить. Трясет головой.

Ну уж нет.

– Спроси его, где остановилась Аманда.

– Это правда, Этьен? Аманда уже в городе?

Этьен скашивает на меня глаза. Рот у него полон крови. Судя по его роже, он с радостью разорвал бы меня на куски. Фрэд подсовывает палец под его подбородок и мягко разворачивает голову Этьена к себе.

– Она уже здесь, Этьен?

– Нет, – говорит Этьен.

– Врет! Гадина лживая! Я ее видел! – Я кричу и ничего не могу с этим поделать; говорить тише у меня не получается.

Этьен пытается взглядом уверить Фрэда в своей невиновности, таращит глаза, как будто они способны изобразить невинность.

– Клянусь, ее здесь нет.

– Пристрели его! Пристрели! Чертова, чертова… – никак не могу подыскать слово. – Замочи мудака!

Фрэд оборачивается ко мне:

– Замочить? Что значит «замочить»?

Это слово использовал Снуп; я слышал его на одном старом компакте.

– Чушь какая-то у нас получается. – Фрэд поглядывает то на меня, то на Этьена. – Ладно, Джейми, стрелять в него я не буду. Годится, Этьен? Я не буду в тебя стрелять. Это незаконно. Кругом свидетели. К тому же я не при пистолете. Всем понятно?

Затем тон его становится более резким.

– Но ты, Этьен, ты лживый гондон. Ну-ка, быстро – адрес Аманды.

Этьен молчит. Фрэд придвигается к нему, склоняется почти театрально.

– Ну?

Этьен мотает головой. Потом говорит:

– Хорошо. Она в Милане, – он называет адрес, мне незнакомый. Впрочем, тут же уточняет: около Порта-Венециа, и я понимаю, это совсем недалеко от квартиры Осано, за углом.