Кен Бруен - Убийство жестянщиков

– Гм… Ладно.

– Я пришлю за вами Мики.

– Скажите ему, я буду «У Нестора».

– О'кей.

Я направился в паб. Джефф стоял за стойкой, выглядел собранным и здоровым. Охранник, сидевший на своем месте, сказал:

– Спаситель лебедей.

Я его проигнорировал. Джефф заметил:

– Не слишком хорошо выглядишь, Джек.

– Что в этом нового? Ты же, наоборот, так и сияешь.

– Спасибо, приятель. Я у тебя в долгу.

– Ну да, налей-ка мне пинту и порцию виски.

Он секунду поколебался, и я спросил:

– В чем дело?

Он приготовил напитки. Охранник снова вылез:

– Ты герой, Джек Тейлор.

– Отвали.

Джефф поставил напитки на стойку:

– За мой счет.

Я вынул деньги и возразил:

– Нет, спасибо.

Взял выпивку, но руки так тряслись, что я вынужден был поставить все обратно. Джефф сделал движение, чтобы помочь, но увидел мое лицо и отступил. Я взял стопку виски обеими руками и выпил. Часовой замер. Я сказал:

– Ну, что я тебе говорил?

Он уставился в свою наполовину пустую кружку.

Виски ударило по моему желудку как ракета. Я почувствовал, как к лицу прилила кровь, и понял, что за секунду обрел то, что называют «загаром баров». Внутри становилось все теплее, и я вскоре расслабился. Через несколько секунд я уже смог поднять пинту одной рукой, куда только дрожь подевалась. Хотел попросить Джеффа принести еще виски, но в этот момент около меня возник Мики и спросил:

– Развлекаетесь?

– Тебе что-нибудь нужно?

– У нас нет времени. У нас у самих нечто вроде вечеринки.

Он противно ухмылялся. Я сказал:

– Есть еще время быстренько принять. Я заказал двойную порцию и предложил Мики:

– Присоединяйся.

– Не думаю.

– Как хочешь.

Я прикурил сигарету от серебряной зажигалки. Мики заметил:

– Это зажигалка Трубочиста.

– Ну и что?

Он не нашелся, что сказать. Я выпил виски, подождал, пока оно подействует, и сказал:

– Пошли.

– Будь осторожен, Джек, – сказал мне вслед Джефф.

Я не ответил. Виски на время лишило меня речи.

Мики припарковал фургон у самого паба. На вид здорово побитый, но внутри все явно сделано на заказ. Там вполне можно было комфортно жить. Я заметил:

– Приятная перемена.

– У меня руки тем концом приделаны. Он включил передачу и смешался с потоком машин. Я спросил:

– Куда мы едем?

– На Хедфорд-роуд, там жилой квартал.

В его голосе явственно ощущалось презрение. Я не заглотил наживку, поэтому он взглянул на меня и сказал:

– Я не тинкер.

– Что?

– Вы же решили, что я один из них.

– Будет тебе, Мики. Я ничего не предполагал. Тебе, верно, трудно поверить, но я вообще о тебе не думал. Я же встречался с тобой… сколько раз? Однажды?

– Дважды.

– Дважды?

– Я ездил с вами к Тирнансам, помните? Разумеется, для вас мы были лишь бандой тинкеров.

Я покачал головой, достал сигареты и полез за зажигалкой. Он сказал:

– Мне бы не хотелось, чтобы вы курили в моем фургоне.

Я щелкнул зажигалкой:

– А я плевать на это хотел.

У Вудквэй он сказал:

– Когда мне было четыре года, мать вытащила меня на улицу в полночь. Мы с ней дошли до Фэер-Грин. Там она сорвала с себя одежду. Она делала это каждый раз, когда допивалась до определенного состояния.

Я не ответил, и он продолжил:

– Ее сбил фургон, она умерла мгновенно. Да она все равно ничего бы не почувствовала: была в стельку пьяной. Тинкеры меня усыновили.

– Почему?

– То был их фургон.

– А остальная семья?

– Мы жили с ней вдвоем… если не считать выпивки. В квартире в Рахуне, помните эти дома? Туда и собаку нельзя поселить. Гетто Голуэя, как в Америке.

Я затоптал окурок на полу и сказал:

– Тогда почему ты остался? Ты же уже взрослый.

Мы уже подъезжали к большому дому. Он сказал:

– Уж вы-то лучше других должны знать, что нельзя вернуться.

Когда мы вылезли, я спросил:

– Чей это дом?

Это было большое трехэтажное строение с гаражом. От него так и разило деньгами, причем большими деньгами. Я не мог видеть лицо Мики, но расслышал издевку в его голосе:

– Трубочиста. Кого же еще?