Влада Ольховская: Улыбнитесь, в вас стреляют!

– Вижу, вы тут уже болото развели? Агния, ты-то отчего ревешь?

Только теперь Жин-Жин заметила, что по щекам подруги тоже струятся тонкие ручейки слез.

– Тигра жалко! – всхлипнула та.

– Андрея! – всхлипнула Жин-Жин.

– Все равно, жалко!

– Профессиональный плакальщицы, блин! – усмехнулся Вадим. – А вы не думали, что основная проблема – в вас?

– В смысле?! – хором возмутились девушки. – Ты на что намекаешь?!

– Я не намекаю, я говорю прямым текстом. Эта татуировка – не беда сама по себе, гораздо важнее ваше отношение к ней. Если вы продолжите считать, что она его уродует, он тоже поверит в это. Вы лучше посмотрите, сколько вокруг людей, которые добровольно такой фигней кожу покрывают! У Тигра еще не худший вариант.

– У Андрея!

– Не суть важно. Меня больше волнует другое… Врачи его уже осмотрели, общий вердикт – положительный. Сейчас с ним работает психолог, она же беседовала и с другими охотниками.

То, что в живых остались и другие, не было для Жин-Жин открытием. Еще вчера Вадим рассказал им, что на территории проведения охоты нашли немало подобных Тигру людей – Хозяйка Цирка не забрала их с собой, бросила, разумеется, на произвол судьбы. Вадим не собирался убивать их или сажать в тюрьму, потому что охотники – не более чем инструмент. Он организовал им встречу с психологом, потом передал своим бывшим коллегам – пускай разбираются! Еще в Цирке нашли останки двух охотников, обоих похоронили – там же. Досье удалось найти только на одного, его родственников уже оповестили. Второй навсегда остался Лесным Котом.

Жин-Жин тогда не поняла, зачем психологу понадобилось беседовать с другими охотниками, но теперь осознала – это дало ей возможность сравнить их с Тигром, получить более точную картину. Даже при отличном физическом состоянии человека, превращенного в «зверя», в «охотника» оставался печальный вариант, что нормальная жизнь для такого изгоя навсегда потеряна.

– Когда она закончит? – с трудом произнесла модель.

– Не знаю. Скоро.

«Скоро» оказалось не очень скорым. Прошло почти два часа, в течение которых Агния и Вадим заставили-таки Жин-Жин позавтракать, прежде чем к ним присоединилась невысокая худенькая женщина средних лет, показавшаяся им бесконечно усталой.

– Людмила Ивановна, – представилась она. – Штатный психолог клиники. Это вы – друзья Тигра?

– Андрея.

– Его Андреем зовут? – женщина присела на край кресла. – Не знала. Это могло бы помочь мне в беседе с ним.

– Его, вообще-то, не Андреем зовут, – заметил Вадим. – Я нашел его досье в Цирке, там указано настоящее имя…

– Не надо! – прервала его Жин-Жин. – Он не раз давал мне понять, что прошлая жизнь ему больше не нужна, там все потеряно. Поэтому и имя у него должно быть новое! Так как он, вообще?!

– Сложно сказать однозначно, – вздохнула Людмила. – Лучше, чем другие. Они… они больны. Причем, опасаюсь – хоть и не утверждаю этого – неизлечимо. Это глубоко искалеченные люди с изуродованной психикой. Над ними работали профессионалы, и исправить результат «трудов» невозможно. Но Ти… Андрей – другое дело. Он не сломлен, его сознание нашло для себя очень интересный прием защиты. На самом раннем этапе он принял все новое как должное.

– А попроще нельзя? – нахмурился Вадим.

– Я и без того упрощаю. Если вам так понятнее – других насильно заставляли поверить в то, что они – животные, а Тигр… то есть Андрей, поверил в это естественным образом, сам. Он поверил в эту реальность и согласился на нее. Как следствие, на него не давили, ему не кололи психотропные препараты, не обрабатывали его, в общем. Вот только… я еще не знаю, является ли такая адаптация с его стороны благом или злом? Все зависит от того, с чего у него все это началось…

Жин-Жин не удержалась и воскликнула:

– Его родители собственные продали! Разве этого мало?!

– Ну, слава богу! – вдруг широко улыбнулась психолог.

– Что значит – «слава богу»?! Что тут хорошего?! – модель уже готова была рвать и метать.

– Хорошего, конечно, ничего, но это объясняет все случившееся с ним! Понимаете, если бы такая гибкость психики была присуща ему без особых на то причин, это означало бы, что он изначально имел серьезные проблемы с душевным здоровьем. Обычный человек не поверит, что он – животное. Притвориться, что поверил, он может, а поверить по-настоящему – нет, здесь задействовано подсознание. Однако в случае Андрея мы имеем очень тяжелую и болезненную душевную травму. Такие травмы способны сами по себе привести к депрессии и даже к суициду, а Андрей сразу после этого события оказался в стрессовых обстоятельствах. Видимо, его организм почувствовал опасность, отсюда и пошла защитная реакция. С ним работали, да, но гораздо меньше, чем с остальными. Поэтому теперь я почти уверена, что он здоров, пусть и сильно травмирован.