Димитр Пеев - Зарубежный детектив

Петев привел Галлигана и сразу вышел.

— Прошу вас, господин Галлиган, — встретил Ковачев гостя и указал на кресло.

— Добрый день, сэр, — усмехнулся Галлиган и начал поудобнее устраиваться в кресле, как будто предстоял длинный приятельский разговор.

— Я пригласил вас, чтобы с вашей помощью выяснить некоторые вопросы.

— Очень рад. И я искал встречи с представителями болгарской полиции, но мне все время препятствовала супруга.

«У этой женщины здравый рассудок», — подумал Ковачев, а вслух сказал:

— Интересно. Надеюсь, вы сообщите, зачем хотели встретиться с нами... но сначала позвольте выяснить обстоятельства, связанные с вчерашним инцидентом в вашем номере.

— С величайшим удовольствием. Надеюсь, вы понимаете наше состояние, когда, войдя в номер, мы увидели на полу мистера О’Коннора, адвоката из Нью-Йорка, с которым нас недавно познакомила покойная миссис Мелвилл.

— Посещал ли вас раньше мистер О’Коннор?

— Да, раз-другой.

— А вчера вы условились о свидании с ним?

— Нет. Но потом уже я узнал у портье, что он разыскивал нас, пока мы гуляли.

— Вас мог разыскивать кто-то другой. Или вы все же назначали встречу?

— Но прошу вас, это исключено! Если бы был уговор, мы не отправились бы на прогулку.

— Резонно. Как тогда объяснить присутствие О’Коннора в вашем номере?

— Ну... вошел через дверь на террасу. Это не так уж и трудно... мы на первом этаже...

— И все-таки странно. Без приглашения... через террасу. Согласитесь, что это слишком смело даже для не очень хорошо воспитанного американца? Согласитесь также, что первый этаж не может служить оправданием для поступка О’Коннора. А что вы думаете о другом лице?

— О каком таком другом?

— Надеюсь, вы не предполагаете, что он сам себе раскроил голову? Значит...

— Значит... другой мужчина мог залезть тоже с террасы.

— Мог. И это выявляет единственную альтернативу!

— Или через дверь номера, — как бы машинально добавил Галлиган.

— До или после прихода О’Коннора?

— Что вы хотите этим сказать, господин?

— Я объясняю суть альтернативы. Не верится, что они могли пожаловать к вам вдвоем.

— Исключено. Могу вас заверить, что мы застали в комнате только одного О’Коннора.

— И что вы ему сказали, когда застали?

— Что вы себе позволяете, господин! Разве с убитыми разговаривают?

— Вы абсолютно уверены, что О’Коннор убит?

— Но он лежал без признаков жизни. Неужели не умер?

— Позвольте вернуться к вопросу о присутствии О’Коннора в вашем номере. Зачем он проник к вам с террасы?

— Может быть... хотел нас подождать...

— В темноте! У нас, например, так поступать не принято, за исключением определенной среды, с которой мы чаще всего имеем дело. Неужели О’Коннор, нью-йоркский адвокат, из такой же среды?

— Нет, не допускаю. Впрочем, кто его знает, мы познакомились не так давно. Эти американцы...

— Стало быть, все же допускаете. Тогда скажите, с какою целью он влез в номер в ваше отсутствие?

— Не знаю, ей-богу... не знаю. Или... спросите у него, если он жив. Зачем он влез, кто его ударил — не ведаю.

— Не думаете ли вы, что ударивший О’Коннора проник в ваш номер с той же целью?

— С какой?

— Надеюсь получить ответ у вас. С какой целью проникают злонамеренно в дом?

— Украсть что-нибудь... Проверить что-либо... Или оставить.

— Логично. И что вы установили?

— Ничего не взято и не оставлено. Загадка, что могло его интересовать.

— «Их», мистер Галлиган, «их», а не «его». Значит, проведенная вами тщательная проверка оказалась безрезультатной. Не так ли? А что, если то, зачем оба к вам пришли, они не смогли украсть... поскольку не успели найти?

— Вы правы, выходит, так. Хотя ума не приложу, что их привело. Эти господа, вероятно, полагали по ошибке, что у нас что-то находится.

— Один из них мог и ошибиться, допускаю такое. Но оба? Нет, случайно на столь рискованные предприятия вдвоем не решаются. Значит, вы утверждаете, что у вас нет ничего, что могло бы привлечь внимание этих господ?

— Не так уж мы и богаты. К тому же ценностей с собою не возим.

— А почему вы думаете, что оба проникших в номер были мужчины?

— Я... когда я это говорил?

— Во-первых, вы сказали «другой мужчина мог залезть тоже с террасы». Во-вторых, «эти господа».

— Странно. Один О’Коннор. А другой... Хотя вряд ли женщина может нанести такой удар.

— Разные бывают женщины, мистер Галлиган. Но оставим эту тему. Поскольку у вас нет особых ценностей, возможно ли, чтобы эти господа искали у вас... ценности чужие?