Марина Серова - Музей восковых фигур

Виктор кивнул.

– Давай отъедем подальше!

Шмон поехал вперед, а я последовала за ним.

Мы проехали около пяти километров, как я заметила какое-то транспортное средство, двигающееся позади на приличном расстоянии.

Я отчаянно засигналила Колесникову. Тот начал снижать скорость и вдруг!..

Раздался оглушительный взрыв, и «девятка» заполыхала.

Автомобиль петардой вылетел с обочины и рухнул в пустоту.

Я тут же затормозила, выскочила из машины и обернулась назад. Неизвестное транспортное средство не приближалось. Мало того, оно развернулось и исчезло в обратном направлении.

Я попыталась приблизиться к горящей машине, лежащей вверх колесами с распахнутой дверкой водителя, но безуспешно – жар стоял нестерпимый.

С чувством опустошенности я обошла вокруг, припадая на больную ногу, и вдруг заметила, что Виктор Колесников лежит на земле метрах в пяти от горящей «девятки». Очевидно, его выбросило из машины, когда он пытался выбраться на ходу.

Я подскочила к нему и оттащила подальше, несмотря на адово пекло.

– Виктор! – трясла я его. – Очнись, Шмон!

Безуспешно. Я так и не узнала тайну, которую скрывали четверо друзей.

– Виктор!

И снова смерть встала на моем пути. С изощренностью и скрупулезностью она убирала свидетелей, в которых я была заинтересована.

И вдруг глаза Колесникова открылись. Слабо, как дрожащее на ветру пламя фитилька. Он пытался что-то сказать, но безуспешно.

Я приподняла его голову.

– Виктор! Слава богу!

Губы Шмона шевельнулись, и я, повинуясь этому призыву, наклонилась ближе.

– Даша… Она… Зн…

Виктор резко вздохнул и затих. Его глаза остались открытыми. В них отражалось пламя догорающей «девятки», государственный номер Е 529 СЕ.

Я позвонила Расторгуеву.

– Борис, кто занимается бандой Силантьева?

Мой бывший одноклассник удивился:

– Зачем это тебе?

– Так кто же?

– Прокуратура.

– Спасибо, – я повесила трубку.

Значит, надо ехать к Мельникову.

Мне повезло, я снова обнаружила Андрея дома перед компьютером. Только садиться в кресло эпохи Вольтера я не стала. Мне до сих пор не нравится его голос старухи Шапокляк. Вообще-то у кресел не бывает голосов, исключение составляет антиквариат, которым владеет старший лейтенант на правах не самого богатого в городе человека.

– Иванова! – обрадовался Андрей. – Удачно, что ты зашла. В отделе не работает компьютер, я попросился поработать с документами дома. Кстати, ты неважно выглядишь. Ночь не спала?

– Ты попал в точку. Кто занимается бандой Силантьева? – Я не стала тратить время на взаимные комплименты и била прямо в глаз.

Мельников не поморщился. Что значит выучка.

– Наш отдел.

– Этой ночью произошла разборка в Аткаре.

– «Суперсервис»?

Я бы удивилась, только не сейчас.

– Положили человек двадцать. Я – единственный свидетель.

Уже через полчаса мы сидели в комнате следственного отдела прокуратуры и просматривали фотографии.

– Это он, Морис Риш! – Я ткнула пальцем в один из бесконечного количества снимков.

– Похож, – согласился Андрей.

Он посмотрел на надпись с обратной стороны.

– Курышев Владимир Александрович, семьдесят шестого года рождения.

Мы продолжали просмотр.

– Курчавый, – я снова выхватила фото.

– Маслаков Александр Александрович, семьдесят второго года рождения.

Мы нашли фотографии еще нескольких человек, чьи лица я успела запомнить.

– Если понадобится очная ставка, ты знаешь, где меня искать.

У Даши Баженовой телефон не отвечал. Я решила перезвонить Маше Безруковой, трубку взяла Галина Павловна. В ее голосе запели жаворонки, когда она узнала, с кем разговаривает.

– Таня? Как продвигается расследование?

– С головокружительной скоростью, – ответила я. – Мне нужна Маша.

– Маша уже ушла в институт. Что-то произошло?

– Если честно, то мне надо поговорить с ее подругой Дашей Баженовой. Я не могу ее найти.

– Попробуйте подъехать к Маше в институт.

Безрукова назвала группу, в которой занималась ее дочь, и я повесила трубку.

Группа номер три занималась в аудитории на втором этаже. Двери были стеклянные, и я увидела Машу, сидевшую за третьим столом во втором ряду. Я дождалась перерыва и поймала девушку, когда она выходила из аудитории.

– Вы?

Я оттеснила Машу к стене.

– Мне срочно нужна Даша. Где ее можно найти?

– Не знаю. А дома ее нет?

– В этом-то все и дело. Она нужна мне позарез. Даже больше, чем позарез!