Юрий Михайлик - Ошибочная версия

— Да? — недоверчиво поднял брови Синельников.

— Что ты хочешь от меня? — возмутился Селихов. — А если бы не сымпровизировал, если бы знал, но не располагал фактами? Что прикажешь делать?

— Ну ты знаешь, как поступают в таком случае.

— Знаю. Есть такая статья в кодексе — недоносительство. Знать о готовящемся преступлении и смолчать. Но я — то ни о каком преступлении не знаю, ничего, кроме догадок, у меня нет, они возможны только в частном разговоре, а для мало-мальски официального лица недопустимы. И, кроме того, как тебе нравится термин “доносительство”? Что ты лично предпочитаешь — “недоносительство” или “доносительство”?

— Вот-вот, — заметил Синельников. — Скажи еще, что ты адвокат, а не следователь. Это я уже слышал сегодня.

— Нет у меня никаких фактов. Догадка моя может оказаться просто выдумкой. Зачем же тень на плетень наводить?

— Вот я и спрашиваю — зачем? Зачем же на честного парня такую напраслину возводить? Речь уже не столько об этом парне, сколько о тебе.

Селихов выпрямился.

— Я понимаю, в чем дело, тебе неприятно, что я вижусь с Ольгой.

Синельников покраснел.

— Про это я не хотел говорить. Это дело Ольги, она взрослый человек.

— Ну если ты настаиваешь, я не стану с ней видеться. Но ты мог бы понять и меня. Я еще не стар и честно говоря, уверен, что смог быть для нее лучшим мужем, чем сотня ее ровесников.

— Ты уже говорил с ней об этом? — спросил Синельников.

— Ну что ты? — удивился Селихов. — И никогда не стал бы, не поговорив прежде с тобой.

— Ладно, хватит, — оборвал его Синельников. — Про этого парня я скажу в кадрах, пусть присмотрят на всякий случай. Нам ворья в пароходстве не надо. А что до твоих встреч с Ольгой, я с ней поговорю сегодня же.

— Послушай, — остановил уходящего Синельникова Игорь Львович. — Я все же не хотел бы выступать в этой истории в качестве героя.

— Хорошо. Я тебя не стану называть. Ты ведь этого хочешь?

Селихов стоял потрясенный. Кто же знал, что из легкого развлечения возникнет такая история? Нет сомнения, Синельников, сдержит слово. За мальчишкой начнут смотреть. Если окажется, что подозрения Селихова верны, заинтересуются и ней. А через него — Валерием. А если они доберутся до него, тот не упустит возможности потащит за собой Селихова. Самому бы преподнести такой подарок!

Единственным практическим итогом операции было то, что удалось точно установить — именно эти двое убили Белова. Эти двое — Приходько и Скобцов. Вернее, Скобцов и Приходько. Чернобыльский опустил глаза. Все данные по Скобцову лежали у него на столе.

“Скобцов Алексей Никанорович. Ранее судимый. Был приговорен к восьми годам заключения с отбытием наказания в колонии строгого режима за участие в вооруженном нападении на инкассатора. Судимость первая, хотя, по данным следствия, до этого одиннадцать раз принимал участие в уголовных преступлениях. Возраст — тридцать девять лет. Клички — Тонечка, Сосед, Белый. Рост — 187 сантиметров, сложение нормальное, атлетическое, волосы темные, стрижет обычно коротко, цвет лица — смуглый, глаза — голубые, нос — прямой, средней величины, ноздри ровные, с правой стороны верхней челюсти недостает двух зубов. На большом пальце правой руки имеется малозаметный шрам длиной в полтора сантиметра в виде буквы “с”. Особых примет нет, не татуирован, речь правильная, вне преступного мира блатными выражениями не злоупотребляет”.

Анна Трифонова не скрывала ничего. Она подробно рассказала, как появился у нее с приветом от мужа Скобцов — Белый. Прожил в доме несколько дней, иногда выходя в город. Затем исчез, ничего не объясняя. И снова вернулся через два дня. А вскоре появился Костик. Она уже понимала, что они затевают преступление, но связь с Белым и смертельный ужас перед ним сделали ее послушной и безмолвной. О гибели лейтенанта Белова Анна не могла говорить — ее душили слезы Трифонова показала место убийства, сарай, где преступники укрывали труп Белова.

В доме Трифоновой были оставлены два работника милиции, хотя шансы на возвращение Скобцова и Приходько были практически равны нулю.

— Вот так обстоит дело, — закончил Чернобыльский. — Так что, Сергей Сергеич, можешь считать, что тебе повезло. Если бы и ты еще был включен в операцию, уж будь уверен, Горохов бы опять за тебя взялся. Но дело не в этом. Все нужно начинать сначала. Где они? Куда делись?

— А когда он уезжал?

— Кто? — не сразу оторвался от раздумий Чернобыльский.