Юрий Михайлик - Ошибочная версия

Белый коротко взглянул на Костика.

— Положи руку в карман. Обложили они нас, а подойти не могут.

— Думаешь, менты?

Белый решительно шагнул и поволок мальчишку за собой. Тот впервые уперся. Костик услышал:

— Я домой хочу.

Белый не ответил, только крепче сжал пальцы. Костик двинулся следом, все еще не понимая, почему Белый ведет его прямо на тех троих. Прав Белый — обложили. Это понял Костик, едва увидел тех троих. Они замешкались, почти остановились. Потом выровнялись и снова пошли, но уже медленнее, нерешительнее. Те двое, что шли вдоль забора, уже бежали к ним, не скрываясь, не маскируясь. На противоположной стороне улицы появился еще один.

— Ну! — окрик Белого подстегнул Костика.

Они поравнялись с калиточкой в деревянных крашеных воротах.

Белый втолкнул мальчишку в калитку и влетел за ним сам. Костик был уже впереди — во дворе. Отшвырнув мальчика, Белый бросился догонять напарника. Наискосок через двор — низенькие сараи. Через сараи — по толевой крыше, пробивая ее каблуками — через стену — в другой двор. Прыжок. Всполошенно заметались, закричали куры, женщина в палисадничке замерла, изумленно глядя на бегущих. Ворота. Здесь Белый замер. Медленно, осторожно выглянул. Катил по улице грузовик. Махнул рукой Костику — быстро! Выскочил на улицу, сразу же кинулся, ухватился за борт, повис. Костик догонял из последних сил. Кинул портфель в кузов, схватился за стенку заднего борта, повис рядом.

— Влезай! — обливаясь потом, хрипел Белый.

Они лежали на деревянном дне кузова, дыша пылью. Пыль слоем лежала на мокрых лицах. Костик хотел приподняться, выглянуть.

— Лежи, сука! — хрипло крикнул Белый.

Ехали долго. Наконец Белый поднял голову, коротко глянул над бортом машины. И сказал почти спокойно:

— Прыгаем.

Сквер, за сквером базарчик. От базарчика отходит автобус — набитый битком, родненький. Белый заплясал перед радиатором, шофер, сжалившись, открыл двери.

Втиснулись, стояли, стремясь удерживать распаленное, рвущееся дыхание, — ушли, оторвались, сумели.

В центре они пересели на другой автобус, вышли за остановку до автовокзала.

— И туда нам нельзя, — сказал Белый. — Единственный расчет — междугородное такси. И не всякое, а свеженькое.

Возле стоянки такси они вошли во двор. Из подъезда смотрели, как подходят машины. Вот еще одна. Номерные знаки города Бегунова.

…Уже где-то посредине пути Костик сказал тихонечко:

— А жалко, что сорвалось. Хорошее дело было.

— А кто сказал, что сорвалось? — удивился Белый. — Погуляем пару дней, а потом нагрянем. Не боись, милый, все в порядке. Туда ходу четыре часа. Послезавтра мы туточки. На все дела пять часов. И снова тамочки.

Отец приехал неожиданно, рано утром, когда Ольга еще спала. В доме стало весело и шумно, словно включили репродуктор в праздничный день.

За завтраком он расспрашивал Ольгу о консерваторских делах, об оперной студии, в которую ее недавно приняли. И вдруг спросил о Викторе:

— Полная отставка?

— В общем, полная. Он плавает сейчас…

Ольга внезапно для самой себя рассказала отцу о встрече на вокзале, о разговоре с Селиховым, о его подозрениях и пари.

Отец выслушал все очень серьезно. Потом сказал:

— Удивила меня ты. Вот уж не ждал от Игоря. Ну ладно, ты не огорчайся, это дело я выясню.

— Нет! — возразила Ольга. — Тут ты не вмешивайся.

— Это как “не вмешивайся”? — удивился отец. — Крюков этот — твой знакомый, Селихов мой, можно сказать, товарищ. А сам я, между прочим, моряк и начальник порта. Как же я не должен вмешиваться?

— Ты еще, между прочим, и отец, — сказала Ольга. — И я, твоя дочь, тебе не разрешаю. Получается, что я сплетница, болтунья. Мы с ним просто шутили.

— Глупости, — сказал отец. — Поставим вопрос иначе: если он шутил, то что это за шутки, в результате которых человек оказывается вымазанным в грязи? Если он не шутил, то что это за поведение для юриста? Он-то знает, что жулик на судне загранплавания — опасность.

— Папа, он адвокат. Обвинение не его функция.

— Это любопытная мысль. Интересно, от кого ты ее услышала? Не от Игоря ли?

Часа через три Синельников отыскал Селихова.

Адвокат встретил приятеля радостно, но Синельников сразу остановил его:

— Игорь, что за история с парнем на морвокзале?

Селихов нахмурился.

— Да, в общем-то, ерунда.

— Что ерунда? Как прикажешь это понимать?

— Ольга тебе, вероятно, рассказала, что у нас с ней было пари. Ну когда она мне показала этого парня на судне, я и сымпровизировал.