Наталья Андреева - Пристрелите нас, пожалуйста!

– И я пошутил. Обделаем дельце – и разбежимся.

– Идет, – кивнул Ситников. – Ты убиваешь бабу, я мужика. И мы в связке.

– Почему это я убиваю женщину?

– Хочешь поменяться? Согласен. Мне меньше хлопот. С бабой управиться проще.

– А парнишка?

– Парнишка управится сам. После того, как мы их пристрелим – подожжем дом, – жестко сказал Ситников.

– Ты хочешь спалить его живьем?

– Он задохнется от дыма. Это не больно.

– Хорошо, – кивнул Иван Петрович. – Значит, нам нужно оружие?

– Именно. Так проще. Не душить же их? Да и оружие надо забрать. С чем пришли, с тем и ушли. Мое мне дорого как память. Мы должны все здесь сжечь, – Ситников вдруг перешел на нормальный человеческий язык. – Соседи видели, как дымился гараж. Хозяин говорил с ними по телефону. Сказал, что запускал фейерверк. Когда приедет полиция, соседи слово в слово повторят то, что услышали от Телятина. Это нормально, спалить дом на Рождество.

– А трупы? С огнестрельными ранениями?

– А кто будет разбираться?

– Да, верно. Следов-то не останется, огонь все уничтожит, значит, чистый висяк. Испорченная статистика. Четыре криминальных трупа никому не нужны. А вот сгорели на пожаре, по собственной неосторожности – это статистики не испортит. Разве что в пожарной инспекции, но это уже другое ведомство. Если все неприятности со смертельным исходом собрать в кучу и циферки эти обнародовать, начнется массовая истерия. А разделить их на всех, то в целом получится средняя температура по больнице, то есть почти нормальная. Хороший план.

– Тогда идем?

– За ключами от гостиной?

– Именно.

«Как только будет покончено с хозяевами, он и меня убьет», – подумал каждый из них. Но пока они были в связке. И действовали сообща, согласно разработанному совместными усилиями плану.

– Но до того, как поджечь дом, мы его хорошенько обыщем, – сказал Иван Петрович перед тем, как открыть дверь. – И выгребем все ценности. А потом поделим.

– Идет.

– Здесь много добра. У хозяйки наверняка есть драгоценности.

– На блондинке в гостиной дорогие серьги. На сто процентов с бриллиантами, других такая дамочка не наденет. Разденешь ее?

– Обязательно!

Они вышли в холл.

– Сначала оружие, – Иван Петрович указал глазами на геральдический щит, с которым образ жизни Аркадия Телятина вязался так же, как с балетной пачкой и пуантами. А вот поди ж ты! Герб себе нарисовал! И грамоту небось раздобыл! Чего не сделаешь за деньги. – Я возьму ключ.

– Правильно… А, чтоб тебя… – выругался верзила.

– В чем дело?

Иван Петрович остановился на полпути. Он не любил мата, хотя в своей богатой событиями жизни успел поработать везде, в том числе и там, где матом не ругаются, а говорят. Ситников матерился так, будто наступил конец света. На немой вопрос сообщника он ответил:

– Нас, кажется, опередили…

Иван Петрович подбежал к щиту. Он хорошо запомнил, куда Аркадий Телятин повесил ключ от гостиной. Верхний справа, ближе всех остальных к входной двери, поскольку щит книзу сужается. Сейчас гвоздик с красной шляпкой, похожей на вишенку, был пуст.

– Возможно, перепутали… перевесили, – пробормотал Иван Петрович, хватая все похожие ключи.

– Повесь назад! – одернул его Ситников и кинулся в кабинет.

Там никого не было. Верзила принюхался, словно собака, готовая взять след, потом положил ладонь на кожаное кресло. От его обивки пахло сладковатыми духами, которыми пользовалась Телятина.

– Еще теплое. Только что ушли, – сказал он вошедшему сообщнику. И брезгливо вытер руку о штаны. Запах оказался липучий и тягучий, как дешевая конфета-карамелька, от него трудно было отмыться. Ситников терпеть не мог сладкого, и Телятина сразу же стала ему противна. – Убежали.

– Выходит, они догадались?

– Сообразили. Хотели позвонить по телефону, и…

– Мне надо было его включить?

– Вот именно!

– Но мне не представилось такой возможности! – разозлился Иван Петрович. – Я успел поколдовать над розеткой, пока ты вырубал парнишку! Но потом мы все пошли в подвал! Они бы сразу заметили! А так я выиграл время!

– Хватит оправдываться.

– Как думаешь, они позвонили в полицию? – от волнения Иван Петрович перешел с Ситниковым на «ты».

– Думаю, да.

– Выходит, нам надо уходить?

– Какой ты, однако, нервный, – усмехнулся Ситников. – Я думал, ты умнее. Сейчас розетку сможешь починить?

– Сейчас?! Когда сюда менты едут?!

– Делай, что говорят. Времени у нас – вагон.