Алина Егорова - Белые ночи, черная месть

За окном висела полная луна на светлом небе белой ночи. Плотные шторы покачивались на ветру. На стенах лежали блики свечи и тени. Нина сидела за кухонным столом, сильно сутулясь. Она рисовала на листе женскую фигурку: вывела глаза, нос, губы – это ее соперница. Губы получились с опущенными уголками, на щеках слезы – пусть разлучнице будет горько. Затем вырезала фигурку и поднесла к свече, приговаривая чуть слышно:

- Поутру встает солнце красное, а как ночь придет – луна нежная.

Солнце красное – распрекрасное, луна нежная безмятежная.

И никогда они не встречаются, вместе нам не являются.

Так пусть Инна с моим милым не встретится, никогда она с ним не слюбится.

Как сказала я, так и сбудется.

Бумага свернулась и превратилась в черный пепел, пламя приблизилось к длинным суховатым пальцам, собираясь их обжечь, но женщину это не пугало – она заворожено смотрела, как уходит в небытие соперница. Потом пепел полетел в форточку - на семь ветров, как этого требовал ритуал. Нина задула свечу, она еще долго оставалась сидеть в темноте, задумчиво глядя в окно.

- Вот, разгильдяи! Опять свет не погасили, - шлепая по коридору разношенными сандалиями, ворчал охранник, дед Савелий. Ему было восемьдесят два года, и он работал в этом здании уже полвека, сначала служащим, говорят, даже занимал достаточно высокий пост. Потом, его карьера пошла под горку – дед Савелий большую часть своей жизни провел в сторожах. Когда-то в этих стенах располагалось управление завода. Завод закрылся, и помещения управленцев отдали под курсы повышения квалификации. Курсы сменились мелкими предприятиями: мастерская по пошиву одежды, мини-пекарня, автомагазин, ломбард, ремонт обуви – чего только тут не было. Потом, корпус признали аварийным, и он какое-то время простаивал необитаемым. В последние годы в здании произвели косметический ремонт и присвоили гордое название «Бизнес-центр». Дед Савелий прибился к архитектурной мастерской «Камея» и теперь охранял ее немногочисленные помещения.

Девятый час. Последние трудоголики давно покинули свои рабочие места. Лето, на улице красота – сотрудники предпочитали в офисах не засиживаться. Дед Савелий по многолетней привычке в это время совершал обход вверенной ему территории. Он уже обошел почти все коридоры, холлы и закутки, подергал ручки комнат – порядок, все заперто. Как всегда, сопел и бормотал что-то себе под нос. В безлюдной тишине звуки, издаваемые старым сторожем, распространялись на все большое крыло, занимаемое архитектурной мастерской.

«Совещание что ли?», – подумал дед Савелий, подходя к последней комнате, из-под двери, которой пробивалась узкая полоска света. Он подошел и осторожно потянул за белую металлическую ручку. Дверь оказалась не запертой и бесшумно отворилась.

- Вот, разгильдяи! – повторил дед Савелий свое любимое ругательство. - Он собрался восстановить порядок: погасить оставленный безалаберными сотрудниками свет и запереть дверь на ключ, как вдруг его дальнозоркий взгляд привлекла внимание чья-то рука. Рука с наманикюренными короткими ногтями и рюшей на запястье, безусловно, принадлежала женщине. Кисть неподвижно лежала на клавиатуре, будто что-то собиралась напечатать. Дед Савелий, ахнув, подошел ближе.

- Ну и дела! – За рабочим столом, на полу, опираясь спиной на кресло и опустив голову, сидела молодая женщина.

- Инночка! Что ты там сидишь, моя хорошая?! Ну-ка, поднимайся, куколка! – Он взял женщину за плечи и попытался поднять. Потом, тревожа каштановые локоны, заглянул ей в лицо. Глаза закрыты, щеки бледные, тонкая полоска губ.

- Что же ты это, деточка, вздумала? – бормотал дед Савелий. Он хлопотал вокруг Инны, пытаясь привести ее в чувства, но его действия оказались напрасными - женщина была мертва.

Дед Савелий набрал номер скорой, не желая верить в необратимость случившегося. Он надеялся, что Инна вот-вот задышит, дрогнут ее подкрашенные ресницы или пошевелятся пальцы.

Инна Вишнева сидела неподвижно, обхватив виски ладонями. В голове шумело, эхом отзывались голоса: «Из-за парты не успела выскочить, а уже нос задрала…. Зуб даю, не обошлось без любовной связи, прости господи…. И смотрит на всех свысока, словно стоит на вершине горы, а остальные внизу барахтаются. Мы теперь гордые, мы при должности…. При должности, при должности, при должности…».

Еще три недели назад она и представить себе не могла, как изменится ее жизнь. Она, Инна Вишнева - начальник проектного отдела! Ладно, пусть пока только и.о. – исполняющая обязанности начальника - с испытательным сроком, но все равно, если руководство остановилось именно на ее кандидатуре – это успех. Ведь кто такая Инна еще вчера? Девочка, выпускница института, правда, с красным дипломом, но этим никого не удивишь, как не удивишь победой в студенческом конкурсе молодых архитекторов и выигранным грандом. Все эти достижения, конечно, учли при приеме на работу в «Камею», но на этом их значимость закончилась – для дальнейшего карьерного роста требовалось проявить свои лучшие профессиональные качества. Инна работала увлеченно, с большим интересом. У нее всегда были собственные взгляды по поводу воплощения проектов. Одним это нравилось, других раздражало. Если точнее, рационализаторские идеи молодого специалиста приводили в явное бешенство только главного архитектора Мараклиева, остальные сотрудники воспринимали их доброжелательно, по крайней мере, негативного отношения не выказывали.