Дарья Калинина - Мираж в обручальном кольце

— Даша спрашивает: тот парень, который сейчас ушел, кто он тебе на самом деле? — терпеливо втолковала ей суть моего вопроса Катька.

— Да говорю же вам, никто, — отозвалась Лариса. — Просто знакомый. В школе вместе учились. И сейчас перезваниваемся. У него горячую воду еще не дали. Вот он ко мне и ходит мыться.

— Он что, не работает? — спросила Катька.

— Не знаю, — раздраженно ответила Лариса. — Откуда мне знать? Говорю же, мыться человек пришел. Наверное, у него сегодня выходной.

Тем временем ребенок, допив вино, спокойно снова сполз на пол и начал удаляться в сторону коридора. Лариса кинулась за ним, вопя, чтобы он никуда не уходил, они сейчас будут кушать. А мы поняли, что настало время прощаться. Перед уходом мы еще раз попросили Ларису, чтобы она позвонила нам, если что-нибудь вспомнит подозрительное.

— Куда теперь двинем? — спросила у меня Катерина, когда мы вышли на улицу.

— Лично мне бы хотелось поехать домой, — сказала я. — Но сначала нужно забрать «девятку». У меня сердце не на месте, когда представлю, что она, бедненькая, стоит там одна-одинешенька.

Я позвонила Сереге, но у него сотовый отвечал, что связи нет. С Прапором мне повезло еще меньше. Его сотовый был и вовсе выключен. Должно быть, наши парни всерьез разозлились на нас. Плюнув на них, мы с Катькой отправились к ней домой. Потому что жутко проголодались после Ларисиного угощения. А Катька уверяла, что у нее дома всегда на плите стоит кастрюля с чем-нибудь съедобным. Я рассудила, что если моя «девятка» уже столько времени живет на улице, то вполне может побыть там еще немножко.

— Можно было бы еще раз поговорить с Машей, — тем временем рассуждала Катька. — Если Ларисе не удастся вспомнить ничего про своего свекра, то, может быть, Маша вспомнит.

— Может быть, — кивнула я. — Но Маша будет дома только вечером.

— Кстати, ты заметила, что Лариса не бедствует? — спросила у меня Катька. — Как думаешь, кто ей помогает?

— Наверное, тот парень, которого мы у нее видели, — сказала я. — Похоже, что он там живет.

— Почему ты так думаешь? — спросила у меня Катька.

— Ну, во-первых, у Ларисы в квартире под вешалкой стояло две пары мужских ботинок. Вряд ли тот парень пришел сразу в четырех ботинках.

— Ботинки могли принадлежать кому-нибудь другому, — предположила Катька. — Какому-нибудь брату или дяде.

— А когда мы уходили, под вешалкой мужских ботинок уже вообще не было, — сказала я. — И еще, Ларисин сынишка явно хорошо знает этого парня. Потому что иначе, когда тот его раздевал, мальчишка поднял бы жуткий крик.

Катька пожала плечами.

— Ну и что же тут в конце концов такого ужасного? — спросила она. — Лариса просто не хочет, чтобы кто-то знал о том, что у нее есть другой парень.

— Но почему она это скрывает? — настойчиво повторила я. — Это ведь даже странно. Муж у Ларисы умер, женщина она молодая, почему бы ей не завести себе нового мужа? Ничего предосудительного в этом нет. А между тем Лариса почему-то не хочет, чтобы мы знали о существовании у нее любовника.

К этому времени мы уже приехали к Катькиному дому. В ее холодильнике, как ни странно, оказалось шаром покати. Вопреки Катькиным заверениям, на плите ужина не имелось. Мамы и бабушки тоже не наблюдалось. Пришлось самим тащиться в магазин за сардельками. На покупки пришлось потратить больше времени, чем мы рассчитывали. Потому что в магазине оказалась приличных размеров очередь.

Вернувшись с провиантом, мы обнаружили на плите только что поджаренную картошку и явно купленные в том же самом магазине сардельки, за которыми мы так долго таскались. Но ни Катькиной бабушки, ни мамы мы не увидели. Приготовив ужин, они снова куда-то таинственным образом испарились.

— Мистика, — сказала Катька, кладя себе сразу три сардельки и внушительную гору рассыпчатой жареной картошки к ним.

Я сунула наши сардельки в холодильник и присоединилась к ней. Поужинав, мы отправились в Катькину комнату подводить итог нашему расследованию. Собственно говоря, ничего нового мы не узнали. А потому принялись названивать Маше. Наконец около половины восьмого Юра сказал, что Маша дома. Мы тут же напросились в гости. Дозвониться до Прапора и Сергея нам так и не удалось. Катькины родственники тоже не появлялись. У меня дома трубку телефона никто не снимал.

— Просто жутко становится, — пробормотала Катька. — Куда они все подевались?

К Маше мы приехали к тому времени, когда женщина, уже отдохнувшая и поужинавшая, лениво расположилась на диване и рассматривала какие-то эскизы.