В двух остановках от их дома, в жилых кварталах, располагался тир. Переоборудованный вагончик-бытовка с корявой вывеской и деревянным крыльцом, на котором вечерами собирались приятели одноногого Славы, в этом тире работавшего. Рассказывали, что Слава служил в каких-то специальных войсках и подорвался на мине. Сам он по этому поводу отмалчивался. Стрелял Леша здорово. В тире было три пневматических ружья, отлично пристрелянных, промахнуться из них было трудно, но он иногда проделывал штуки поразительные.
Леша быстро заметил за собой странную вещь: в тот момент, когда он целился в мишень, его зрение обострялось. Перед барьером он, не прикладывая к тому осознанных усилий, мгновенно собирался. Вскоре ему стало доставлять удовольствие целиться не в висящий сбоку от безобидного зайчика белый кружок, а в самого зверька. Он видел, как пулька ударяет в обозначенную черной краской точку глаза, сминается и отлетает. Скоро пневматическая винтовка перестала интересовать его, но доступа к другому оружию не было, и он продолжал ходить в тир. Когда их дом расселили и они с матерью оказались в другом районе, кособокая бытовка затерялась в глубинах памяти, тем более что после переезда события понеслись галопом, и за год в жизни Леши произошло столько же перемен, сколько за предыдущие пятнадцать.
Одноногого Славу и расстрелянного зайчика он вспомнил, когда оказался в армии, прослужил первые полгода и перед самым отбоем его вызвал в свой кабинет особист.
Сейчас ему приснился тот тир, но сцена напоминала кадры из фильма ужасов: пришпиленные к задней стенке бытовки мишени были живыми, шевелились и пищали, а он расстреливал их не из безобидной пневматички, а из своей любимой СВД, не пользуясь прицелом, навскидку. В стороны летели кровавые ошметки; он слышал, как пули входили в мягкие тушки, и хотел прекратить стрельбу, но не мог. Указательный палец правой руки жил своей жизнью, продолжая давить и давить спусковой крючок, а патроны все не кончались, и он продолжал рвать в куски безответных противников, старательно обходя, как ловушки, дрожащие белые кружки сбоку от них. Просыпаясь, он видел, как всадил две пули в голову зайчика с барабаном, и на этом кошмар прервался.
Алексей резко откинул одеяло и сел, растирая виски руками.
Он жил в оборудованной по евростандарту двухкомнатной квартирке над кафе. Одна комната совмещала в себе спальню и кабинет, вторая была гостиной. Хотя гостей сюда он приводил крайне редко - не вспомнить, когда в последний раз.
Алексей подошел к окну, сдвинул вертикальные жалюзи и поежился, когда увидел, как холодный мокрый ветер треплет деревья.
Обычная утренняя разминка заняла около получаса. Он вытащил из-под кровати и разложил универсальный тренажер, переделанный в мастерской из стандартного в специальный. В очередной раз пришла мысль, что надо освободить под спортзал отдельное помещение...
Этот заказ он выполнит сам.
Алексей не был простым посредником, как считал Датчанин. Четыре раза в год он совершал убийства собственноручно. По одному в сезон. Он тщательно рассматривал заказы и не смог бы, наверное, четко сформулировать, что заставляет его взять тот или иной себе. Самые разные люди, самые разные обстоятельства. И цены. Кстати, деньги в этом случае роли не играли.
Их организация сформировалась около двух лет назад. За это время он шесть раз брал в руки оружие и шесть раз коротким точным движением пальца перечеркнул чужие жизни. Два бандита. Чиновник городской администрации, поведший двойную игру. Проститутка, растрепавшая языком то, о чем ей и думать не полагалось. Профессиональный мошенник, раздобывший для различных группировок пару миллионов долларов, а потом крепко подсевший на иглу. С ним было сложно - он был умный человек, понимавший, что реальную безопасность обеспечивает не количество мордоворотов, а нечто другое. И последний, кого он убил в конце лета. С этим было тяжелее всего. Крупный предприниматель, человек-успех, создавший себя сам и собственными руками добившийся всего. Почти всего. Он не понял, что не стоит лезть в политику. По крайней мере, пока. Он полез, хотя и принял меры предосторожности. Случайно удалось установить адрес, где он намеревался пробыть сутки перед отлетом в Москву. Именно этой его поездки и требовалось не допустить. Он что-то чувствовал или был информирован. Сутки просидел в шикарном загородном особняке, нашпигованном электронными средствами защиты и профессиональными бойцами. Даже к окнам не подходил, а ночевал в спальне, расположенной в центре дома, в окружении других комнат с бронированными стенами и дюжиной охранников перед дверью. В последний момент жена вытащила его на прогулку. Они ходили по саду около десяти минут, и Алексей аккуратно всадил ему пулю в левый висок. Одну. Это было его фирменным знаком.
Читать дальше