Сергей Майоров - Нажать крючок

Еще тридцать секунд. Сейчас должны появиться обозленные клиенты. Они наверняка видели в окно, как девушка зашла в подъезд. Не страшно, но... Грязновато как-то получается.

Машина вдруг рванулась так, будто ее водителя кольнули шилом. Мотнувшись в проезде между домом и трансформаторной будкой, красный огонек исчез из поля зрения. Марголин подхватил девушку на руки и стал спускаться.

Он прошел один пролет, когда на четвертом этаже с грохотом распахнулась дверь. Марголин сбежал до второго этажа, положил Свету на ступени, бросил к ее ногам сумку и отступил в темноту к мусоропроводу. Он не испытывал страха или особого волнения, только злость на тех, в желтой "копейке".

Ловушка была примитивной, но для неведомого Ильи в самый раз. Он громко выматерился, уставившись на распростертое тело девушки с задравшейся на голову курткой, и продолжал спускаться, все такой же расслабленный и злой. Наверху опять скрипнули петли двери, и его приятель, шлепая по бетону тапками, вышел на площадку.

Ничего понять Илья не сумел. Из-за угла мелькнуло что-то темное, и нижнюю часть живота словно протаранила бетонная балка. Свет померк, воздух кончился, но он не потерял сознания, пытаясь оторваться коленями от ступеней. Он знал, что надо только встать. Только встать... Откуда-то на него накатило отчаяние, понимание, что - все... Разница между двумя ударами, которые нанес Марголин, составляла долю секунды, а для скрючившегося на грязных ступенях Ильи мгновение растянулось до бесконечности, пока вторая бетонная балка, качнувшись на цепи, не обрушилась на его затылок.

Отступив на шаг, Марголин с удивлением смотрел на парня. Илья. Нет, не Илья, а Ильяс, ближайший подручный Братишки Сани. В той недавней мясорубке, которая разнесла вдребезги когда-то крепкую "хабаровскую" группировку, Ильяс уцелел, вовремя сделав ноги из города... Значит, он вернулся. И похоже, совсем недавно, раз Марголин о нем еще не слышал. Интересно, а кто с ним?

Наверху послышались шаги и замерли... Смотрит в щель между пролетами... Опять шаги...

Марголин взмахнул руками, глубоко вдохнул и, после паузы, сильно выдохнул.

Второго парня звали Макаром. Это не имя, а прозвище, образованное от сокращения фамилии. В городе оно нагнало страху, когда Макар числился телохранителем Братишки Сани... Он спускался, держа в каждой руке по стволу, и был готов в любой момент нажать спуск. Он был готов ко всему и все-таки промедлил, когда увидел неподвижно лежащего на какой-то бабе друга и оскаленное лицо метнувшегося к нему мужчины в развевающемся белом плаще.

В такие минуты Марголин жил в ином измерении, думал и действовал в сотни раз проворнее. Мгновение потребовалось ему, чтобы вплотную приблизиться к Макару и заметить, что в левой руке противник держит газовый "агент", а волосатый кулак правой сжимает ТТ, курок не взведен, а значит, нет у Макара ни малейшего шанса. Руки не вытянуты до упора вперед, как это делают идиоты в боевиках, а согнуты в локтях, так что оружие расположено у самого туловища.

Шаг вправо. Макар заморгал, веки поползли вниз. Резкий удар раскрытой ладонью по стволу ТТ и одновременно - по левому подколенному сгибу. Все, теперь может стрелять сколько хочет, пули уйдут в стенку. Макар не успел ничего осознать. Еще мягкий шаг, и одновременно - взмах обеими руками, сопровождаемый плавным движением бедер. Указательный палец на спусковом крючке газового револьвера напрягается, приводя в действие ударно-спусковой механизм. Марголин слышит, как тонко щелкнула внутри оружия какая-то пружинка. В точке удара раскрытые ладони его рук соприкасаются, и Макар чувствует то, что чувствовали средневековые разбойники, когда топор палача касался их шеи. Правда, он остался жив, хотя по внешнему виду рухнувшего на ступеньки тела сразу это не определить.

Оружие вывалилось из расслабленных рук. Марголин успел подхватить ТТ, но силуминовый курок револьвера сломался от удара по бетону. Марголин наклонился и потрогал шею противника. Что ж, крепкий парень. Будет жить.

Держа пистолет двумя пальцами за спусковую скобу, Марголин засунул его Макару за резинку спортивных брюк и прикрыл курткой. Сбросив Ильяса со Светы, он перевернул его на спину и упрятал "агент" в боковой карман брюк. Подумав, выдернул из кобуры собственную "беретту", выщелкнул из магазина два патрона и вложил в тот же карман. Для солидности.

Света по-прежнему была без сознания. Марголин взвалил ее на плечо и, нимало не заботясь тем, что из окон дома его могут увидеть, вышел на улицу. Машина стояла в полусотне метров от дома. Он спокойно миновал это расстояние и положил Свету в багажник БМВ... Обостренное восприятие времени пропало, и в затылке ощущалась легкая тяжесть - возраст давал о себе знать. Не двадцать лет, хотя и до старости далеко.