Алексей Котрунцев - Последний грех

— Он, надеюсь, не извращенец?!

Хозяин едва заметно улыбнулся.

— А вы?! А, Шапиро?! Вы не извращенец?! Молчите. Правильно делаете. Не все ли равно — кто он? Тип, как и все. Извращенец, педофил, бой-лавер — вам что больше нравится?

— Я в том плане, — робко попытался оправдаться Марк, — что не садист?

— Мне плевать. Садист он или нет. Главное, чтобы пацан ему понравился. Пусть стиснет зубы и делает свое дело. А не поможет, — Хозяин неожиданно разозлился, — покажу ему киношку эту. А то и главную роль подарю!

— Не надо. — Марк подавленно опустил глаза. — Это сломает его. Я поговорю с ним.

— Вот и чудно. Надеюсь, у вас получится.

Максим постучал, но никто не отвечал. Выждав с минуту, он приоткрыл массивную дверь и вошел.

— Эй, есть тут кто?!

Из ванной донеслось монотонное шипение струй.

«Все понятно, моется. Это — хорошо. Хотя бы вонять не будет. Надеюсь, он не жирный».

Максим снял туфли и в раздумье, проходить или нет, посмотрел в зеркало. Сейчас он себе нравился: в белой рубашке, с модной стрижкой и запахом парфюма.

— Хеллоу!

Выпустив облако пара, дверь ванной приоткрылась. Максим перевел взгляд — полное, раскрасневшееся лицо с маленькими глазками. Они с интересом смотрели на него. По мере чего рот незнакомца расползался в широкой улыбке.

— Хай, — Макс смущенно улыбнулся.

Перешагнув через порог, клиент присел перед ним на корточки и, продолжая пялиться, прогнусавил.

— Хау ду ю ду?

— Сэнькс, айм файн.

— О! — Американец довольно закивал. — Вери гуд!

Английский Максим подучил с Мариной. При всей мимолетности она сумела вдолбить им несколько фраз. Впрочем, общение с клиентами тоже давало о себе знать.

Толстяк опустил глаза и посмотрел на его кипельно-белые носки. Такого же цвета были брюки и рубашка.

— Ю лайк ми.

— Ю лайк ми ту.

Максим улыбнулся еще раз. Лицо не должно было отражать его мыслей. «Ага, держи карман шире! Сам бы подумал, как такой боров может кому-то нравиться. Если только настоящей свинье. Ладно, раз Марк просил, значит, потерплю. Надеюсь, это на одну ночь». Примеряя роль смущенного ангела, мальчик опустил глаза. Клиент понял это по-своему — расчувствовавшись, полез обниматься. Толстые руки грубо стиснули. Запах гнилых зубов ударил в ноздри.

— Экскьюз ми…

Прикрыв рот, Максим громко чихнул. Чих вышел искусственным и натянутым, но иностранец ничего не заметил. Он вновь обнял его и торопливо впился в губы. «Одна ночь — слишком много для такого урода».

Как и ожидалось, время тянулось нескончаемо. Клиент ворочался и храпел, раскидывая по кровати толстые конечности. Максим лежал у края, но и там, словно игрушку, те находили его и норовили притянуть к большому телу. Максим зажимал нос, тыкался в подушку, но «аромат» из чужого рта убивал само желание дышать.

Сон пришел лишь под утро — короткий и беспокойный. Максим куда-то бежал, прыгал и стремился выскочить из длинного темного коридора. Куда и зачем, он не представлял. Внезапно коридор обрывался и, как прыгун с трамплина, он оказывался в пустоте. Вздрогнув, Максим непроизвольно дернул ногами. Сон кончился.

Толстяк теперь лежал на спине. Приоткрыв рот, по-прежнему выпускал дохлый углерод, храп и кучу примесей. Медленно, стараясь не разбудить, мальчик освободился от захвата и хотел уже встать, как клиент заворочался. Объемные, как у женщины, груди не давали ему повернуться на бок. Подобрав под себя руку, мужчина дернулся, но маневр все равно не выходил. Он раздраженно скривил рот, открыл глаза и увидел мальчика.

— Май бэби. — Сонная улыбка обнажила желтые зубы. Слащаво скалясь, клиент протянул кисти, обнял его и опять закрыл глаза. Ускользнуть было невозможно, терпеть — невыносимо. Рот иностранца благоухал, как отрытый скотомогильник. Максим зажмурился, пытаясь дышать через раз, но ничего не получалось.

Спасение пришло неожиданно, тишину разрезал звонок. Максим ждал, что клиент вот-вот проснется. Но туша не двигалась, и, кажется, ничего не слышала.

— Миста!

Клиент спал. Громче и уже по-русски, Максим добавил.

— Мистер, вам звонят!

Просыпаться толстяк не хотел. Мальчик подобрал ноги, толкнулся в огромный живот и только так, заставил клиента открыть глаза. Недоуменно-сонный взгляд, мальчишка что-то показывал рукой.

— Фоне!

— Уот?!

— Фоне!

— А, йес, йес! Фоне! Джастин моментс!

Поспешно, насколько позволяло его тучное тело, клиент соскочил с кровати и подбежал к столу. Еще минута, и телефон, казалось, сам изрыгнет ругательства, но толстяк успел. Проворно схватив, поднес трубку к уху.