Ирина Хрусталева: Свет мой, зеркальце, скажи…

Через пять минут пришла медсестра, поставила Людмиле капельницу, потом принесла обед, до которого девушка даже не дотронулась. Через несколько минут она провалилась в беспокойный сон. Ей снова снился молодой улыбающийся мужчина, который все время куда-то ее звал, а Люда, как они ни старалась, все никак не могла его догнать…

— Людочка, девочка моя, как же это могло случиться? — услышала девушка голос своей матери и резко распахнула глаза. Та стояла перед ее кроватью и утирала носовым платочком слезы, обильным потоком лившиеся из ее глаз. — Доченька моя, что же это такое? Да как же это? — всхлипывала она. — Господи, какая ты бледная!

— Мамочка, ты приехала? — улыбнулась ей Людмила. — Привет!

— Здравствуй, родная, здравствуй, моя милая! Мы бы и раньше приехали, если бы знали! Лариса Сергеевна, соседка твоя, только утром позвонила мне на мобильный. А мы с отцом, ты же знаешь, в подмосковном доме отдыха были. Пока собрались, пока доехали, да еще пробки на МКАД — не прорваться. Ты лежи, лежи, — засуетилась мама. — Я тебе фруктов привезла, я соков натуральных нажала, вот яблочный и апельсиновый. Бульон куриный сварила, картофельное пюре сделала, как ты любишь. Какая же ты бледная, девочка моя, а синяки-то, синяки какие под глазами! Как же так могло получиться, доченька? — запричитала женщина.

— Мам, а что с моей квартирой? Ты там была? — обеспокоенно спросила Людмила.

— Да бог с ней, с квартирой, главное, что ты жива осталась, — махнула Вера Ивановна рукой.

— Неужели вся сгорела?! — ахнула Люда.

— Успокойся, цела твоя квартира, только в спальне все стены черные, — нахмурилась женщина. — Там сейчас отец разбирается. Ковер твой пришлось на помойку выбросить, он весь истлел. Мы мастеров вызвали, чтобы они стекла вставили — окно-то разбито. Мы ведь, как вернулись в Москву, сразу сюда, в больницу, поторопились, а нас не пустили, сказали, что только в часы посещений можно будет тебя повидать, с четырех до семи. Вот мы и поехали посмотреть, что там у тебя в квартире делается.

— А Клепа как? Она в порядке?

— А вот Клепа… — Мама замялась.

— Что с ней? — забеспокоилась Люда. — Мам, ты почему замолчала? Что с моей собакой?

— Пропала она, — вздохнула мать. — Нет нигде Клепы.

— Как пропала?! — ахнула Людмила. — А у соседей вы спрашивали? Может быть, ее кто-нибудь из них к себе забрал?

— Да спрашивала я уже, никто ничего не знает, — махнула рукой Вера Ивановна. — Лариса Сергеевна говорит, что она видела Клепу, та возле машин крутилась, когда тебя в больницу забирали. Она все пыталась собачку подозвать к себе, а та ни в какую. Лает и убегает, никак в руки не дается, а потом Клепа как сквозь землю провалилась.

— Господи, только не это, — прошептала Людмила и, решительно вынув иглу от капельницы из своей руки, откинула одеяло и резко вскочила с кровати.

— Люда, что ты делаешь? — вскричала Вера Ивановна. — Немедленно ложись обратно, тебе нельзя вставать!

— Мама, ничего мне не говори, это бесполезно! — отмахнулась дочь, поспешно натягивая больничный халат. — Я сейчас же отсюда ухожу!

— Как уходишь? Куда? — ахнула женщина. — Ты что, с ума сошла?!

— Я еду домой искать Клепу, и этот вопрос не обсуждается! Надеюсь, ты на машине?

— Да, — растерянно ответила мама, испуганно таращась на дочь. — Людочка, ты…

— Отлично, идем! — улыбнулась та и, не дав матери опомниться, схватила ее за руку и потащила из палаты.

Ее не хотели выписывать так скоро, но Люда настояла на своем.

Приехав домой, Людмила с тоской посмотрела на черные стены своей спальни и с ужасом обнаружила, что пропала ее шкатулка с драгоценностями.

— Господи, только не это! — ахнула она. — Там же бриллианты, мне их дарил Николай, я должна их вернуть! Не хочу оставаться ему обязанной ни в чем, мне не нужны его подарки. А может, шкатулку мама убрала? — вслух подумала девушка и ринулась в кухню, где хлопотала Вера Ивановна.

— Мам, ты случайно никуда не переставляла мою шкатулку? — спросила Люда.

— Нет, я у тебя ничего не трогала, — ответила та. — А что случилось?

— Нигде не могу ее найти, — развела девушка руками. — Может быть, ее папа спрятал? Где он, кстати?

— Поехал в магазин за обоями и красками.

Когда Евгений Николаевич приехал из магазина, нагруженный покупками, Людмила бросилась к нему, помогать, и — как бы между прочим — поинтересовалась, где может быть ее шкатулка. Получив ответ, что он ее не трогал, она пришла к выводу, что ее драгоценности украли. Родители настаивали, чтобы она немедленно заявила в милицию, но Люда отмела этот вариант.