Шарль Эксбрайя - Пой, Изабель!

– Зачем ей это было нужно?

– Чтобы украсть двадцать миллионов. Она прошептала:

– Жермен Вальер… строжайшая мадам Вальер.

– Вы были бы удивлены, увидев ее, мадмуазель. Сейчас она выглядит вовсе не так. Ах да, кроме того она созналась, что напала на меня ночью.

– Она хотела вас убить!

– Благодаря вам, Пьер узнал о моих подозрениях и рассказал о них своей матери. Тогда она решила меня убрать со своей дороги.

Еле слышно Мишель прошептала:

– Получается, что Пьер – соучастник преступления?

– Да, в этом сомневаться не приходится.

Воцарилось долгое молчание, а затем она спросила:

– Что с ним будет?

– Ничего.

– Ничего?

– Мадмуазель, мадам Вальер лжет в надежде кого-то выгородить.

Мишель разозлилась:

– Естественно, для вас этот кто-то обязательно Пьер?

– Не думаю, чтобы Пьер был как-то замешан в убийстве ваших родителей. У него на это не хватит духа. Но и мадам Вальер не виновна в трагедии вашей семьи и смерти месье Понсе. Не брала она также и двадцати миллионов, которые ваш отец получил от мадам Триганс. Мадмуазель, я вас очень прошу, пожалуйста, вспомните, не слышали ли вы о частных связях мадам Вальер с кем-то, кто не является членом ее семьи?

– Сожалею, но ничем не могу вам помочь, месье комиссар.

– Я благодарен вам уже за одно желание это сделать.

Примерно часов в пять дежурный доложил мне о том, что месье Жюль Вальер просит его принять. Человек, вошедший в мой кабинет, был похож на призрак с черными впадинами под глазами и белыми бескровными губами.

Дрожащей рукой он положил передо мной записку, которую, уходя, оставила Жермен Вальер.

– Я вас везде искал, месье комиссар… Пожалуйста, скажите, что это сделала не она! Она не могла этого сделать?

– Но она призналась в содеянном, месье Вальер.

– Она сказала неправду, месье комиссар! Клянусь, она сказала неправду!

Его бил озноб, и он был похож на больного малярией, у которого начинается приступ.

– Зачем же ей говорить неправду!

– Чтобы спасти меня, черт возьми!

– Вас?

– Ну да, месье комиссар, ведь это я, один я все сделал.

– Да что вы такого сделали?

– Все! Убил Ардекуров, Понсе…

– И украли двадцать миллионов?

– И украл двадцать миллионов!

– Сядьте, месье Вальер.

Он как-то боком свалился на стул.

– Слушаю вас, месье.

– Расскажите, пожалуйста, подробно, как вы совершили эти убийства.

– Ах да, убийства…

И он начал рассказывать запутанную историю, в которой изобразил себя кем-то средним между Аль Капоне и Тарзаном. Несколько минут я слушал. На больше моего терпения не хватило:

– Месье Вальер, может быть вы перестанете смеяться надо мной?

– Простите?

– Я спрашиваю, скоро ли вы перестанете издеваться?

– Но, месье комиссар…

– Так вот, вы не убивали месье Ардекура, его жену и месье Понсе. Ни вы, ни ваша жена.

Он поник.

– У Жермен трудный характер, месье комиссар, поэтому моя жизнь не всегда была легкой. Но ведь и я, со своей стороны, не дал ей ничего из того, на что она вправе была рассчитывать. Поверьте, что если она это и сделала, то только ради нас… Я хочу сказать,– ради Пьера и меня. Приняв на себя ее преступление, я хоть немного загладил бы свою вину перед ней. Жермен никогда не сделала бы ничего подобного, будь я другим человеком.

– Так вы все-таки считаете ее виновной, месье Вальер?

Он пораженно смотрел на меня.

– Но вы же сказали, что она сама призналась?

– Она действительно призналась, но это еще не значит, что я ей поверил.

– Вы хотите сказать, что она солгала?

– Я в этом уверен.

– Но… но… зачем?!

– Я надеялся услышать это от вас, месье Вальер.

– Я не понимаю, месье комиссар… Честное слово, я не понимаю, что с ней произошло…

Я дал ему прийти в себя, предложив сигарету. Он ее взял и просто держал в руках, очевидно, забыв прикурить.

– Месье Вальер, я хочу задать вам один деликатный вопрос. Надеюсь, вы простите меня. Итак, не было ли у мадам Вальер на протяжение вашей супружеской жизни или до нее, извините, любовного приключения с последствиями? Короче, нет ли у нее еще ребенка, кроме Пьера?

– Как это могло прийти вам на ум! Когда я женился на Жермен, она была честной девушкой.

– А после свадьбы?

– Моя жена – женщина высокоморальная, месье комиссар!

– Ваша уверенность меня удивляет, ведь всего несколько минут назад вы допускали ее виновность.

– Не знаю, месье комиссар, я больше ничего не знаю. Весь мир рушится для меня.