Росс МакДональд - Ослепительный оскал

27

Уже наступал вечер, когда я ехал через Эройо-Бич к океанскому побережью. Пляж был усыпан телами, как поле после битвы. На горизонте небо и море сливались в голубую дымку, сквозь которую просвечивали выпуклости островов цвета индиго. А за всем этим спускался вниз костер раскаленного солнца.

Я свернул к югу. Машины двигались бампер к бамперу, крыло к крылу, как во время отступления. Скрюченные деревья отбрасывали вдоль кладбищенской стены длинные тени в стиле барокко. Тень от дома Дюрано занимала половину пространства до железной ограды. Я свернул на подъездную дорогу.

Ворота снова были заперты. В бетонный столб ворот под узорчатой надписью: "просим звонить садовнику" была вделана кнопка. Я позвонил три раза без видимого эффекта, вернулся к машине и стал ждать. Через некоторое время из дома вышла маленькая фигурка. Это была Уна. Она быстро шла по дороге и казалась особенно коренастой и приземистой рядом со стройными кокосовыми пальмами. Ее золотое пальто из ламы сверкало как кольчуга сквозь решетку ворот.

- Что вам здесь надо?

Я вышел из машины и подошел к ней. Она посмотрела на меня, потом оглянулась на дом, как будто ее с каждой стороны дергали за невидимые нити. Затем она повернулась ко мне спиной и пошла прочь.

- Мне нужно поговорить с Лео, - сказал я, стараясь перекрыть шум мотора.

Имя брата заставило ее вернуться к воротам.

- Я вас не понимаю.

- Лео Дюрано ваш брат?

- А что, если и так? Ведь, кажется, я вчера вас рассчитала. Сколько раз вас надо рассчитывать, чтобы вы оставили меня в покое?

- А с Максом Хэйсом случилось несчастье, потому что он тоже не оставлял вас в покое?

- А что случилось с Максом Хэйсом?

- Он погиб сегодня утром, был убит. Вы быстро меняете своих служащих, и все они одинаково кончают.

Выражение ее лица не поменялось, но усыпанные бриллиантами руки потянулись одна к другой и встретились в цепкой хватке.

- Хэйс был набит бредовыми идеями. Если кто-то его прикончил, то я тут ни при чем. И мой брат - тоже.

- Смешно, - сказал я, - но когда я увидел Хэйса в морге, то сразу подумал о вас и Лео. Он мастак на такие дела!

Ее руки разжались и подлетели к горлу, как сверкающие рачки.

- Вы видели Бесс Виановскую?

- Немного поболтали с ней.

- Где она?

Уна говорила так, будто у нее болело горло.

- Снова улизнула, - ответил я. - Вы могли бы, пожалуй, открыть ворота. Здесь мы разговаривать не можем.

- Пожалуй, могла бы.

Она сунула руку в широкий квадратный карман пальто. Я держал палец на спуске пистолета. Но она вытащила всего лишь ключ и отперла замок. Я снял цепь и распахнул ворота.

Уна вцепилась мне в руку.

- Что произошло с Максом? Его зарезали как Люси?

- Нет, поджарили как Жанну Д'Арк.

- Когда?

- Сегодня на рассвете. Мы нашли его в разбитой машине. Машина принадлежала Чарльзу Синглентону, и на Хэйсе была одежда Синглентона.

- Чья одежда?

Ее пальцы впились в мою руку. Такой близкий контакт с ней был неприятным и странным. Мне казалось, что я зацепился рукой за колючий кустарник. Я стряхнул ее руку.

- Вы знаете его, Уна, золотого мальчика, за которым бегала Бесс. Кто-то оглушил Хэйса, обрядил его в одежду Синглентона и разыграл дело таким образом, будто этим утром был убит Синглентон. Но ведь вам хорошо это известно, не так ли?

- Если вы думаете, что это сделал Лео, то вы сошли с ума!

- Я удивлен, что в вашей семье все еще пользуются этими словами.

Ее взгляд, неотрывно прикованный ко мне, метнулся в сторону. Опустив голову, она сказала:

- Сегодня утром Лео был дома в постели. Я могу это доказать с помощью его сиделки. Лео очень больной человек.

- Паранойя? - спросил я.

Вымученное спокойствие слетело с нее как маска.

- Проклятые больничные костоломы! Они обещали мне хранить профессиональную тайну. Ну, я им покажу профессиональную тайну, когда они в следующий раз пришлют мне счет!

- Не вините клинику. Я достаточно насмотрелся на судах, чтобы распознать симптомы паранойи.

- Вы никогда не видели моего брата.

Я не ответил на ее невысказанный вопрос.

- Я собираюсь повидать его сейчас.

- Я хорошо забочусь о Лео! - зарычала она внезапно. - За ним ухаживают опытные сиделки! Каждый день приходит врач. Я служу ему как раба, готовлю ему любимые блюда. Если нужно, сама кормлю его с ложки.

Она оборвала поток слов и отвернулась, стыдясь прорвавшегося наружу своего второго "я" - заботливой пожилой женщины.

Я взял ее за жесткий локоть и повел к дому. Его красный кирпичный верх загораживал солнце. Я посмотрел на зарешеченные окна, за которыми сидел Лео Дюрано, получая самый лучший уход, и услышал тихое слово, повторяющееся за стенами, много раз, как эхо.