Андрей Кивинов: Танцы на льду

— Молодцы, дело знают.

— Вот, собственно, и все. Я почитал объяснение Блюминга — он ничего не скрывает. Так получается, что состава преступления тут нет.

— Э, э, ты не торопись. Где это ты насчет состава прочитал? В учебнике, что ли?

— Да тут и без учебника ясно, что мужик разбил стекло нечаянно, поскользнувшись. Я зашел уточнить, как мне материал списать и можно ли отпускать Блюминга.

— Эх, молодо-зелено… Ты не переживай, все такими были когда-то. С чего ты решил, что этот Блюминг нечаянно упал?

— Ну, там же лужа… И в протоколе отмечено.

Михалыч быстро пробегает глазами листочек, комкает его и бросает в корзину.

— Вот и нет никакой лужи. Он и не падал вовсе. А будучи в пьяном виде, из хулиганских побуждений нахамил продавцам и разбил стекло. Что это у тебя с лицом? Аллергия? Тавегильчику хочешь?

— А он вот, а они…

— Короче, в чистом виде двести шестая часть первая. Уголовное дело вряд ли возбудим, но «протокольную форму» слепим.

Для никогда не сталкивавшихся с родным законодательством граждан поясняю, что «протокольная форма» применяется к лицам, совершившим какие-нибудь мелкие проступки, когда можно обойтись без длительного следствия, а отправить материал прямо в суд. Санкции там, как правило, штрафные, и в тюрьму человек не садится. Но самое главное, как я уже успел понять из своей небольшой практики, «протокольная форма» идет в положительный баланс раскрываемости наряду с раскрытыми кражами, грабежами и убийствами. То есть, грубо говоря, мы получаем дополнительную «палку».

— Сергей Михалыч, но он же говорит, что нечаянно… И свидетели…

— Ну что ты заладил как попугай — нечаянно, нечаянно…

Еще два листочка с показаниями продавщиц летят в корзину.

— Мало ли что он говорит. Поначалу никто не признается. Поэтому материал тебе отписали, а не участковому. Чтобы ты поработал и все довел до ума.

— А как? Как я заставлю его сказать, что он по пьяни, да еще специально…

— Не волнуйся ты. Может, форточку открыть? Ну, как хочешь. Для начала сходи в универмаг, возьми с директора заяву. Так и так, просим принять меры к неизвестному, разбившему стекло в универмаге. Больше не расшифровывай. Также возьми справку о стоимости стекла. Перепиши протокол осмотра, только чтоб лужи не было. Потом этот Блюминг… Конечно, просто так он НЕ ПРИЗНАЕТСЯ. Надо его подработать. Немножко на него накопать говнеца.

— Что значит накопать, Сергей Михайлович? В каком смысле?

— Экий ты, Юра, непонятливый. Чему вас в школе-то учили? В прямом смысле. На каждого человека всегда можно что-нибудь накопать. При желании. И на тебя, и на меня, и уж тем более на какого-то Блюминга. Чем он занимается?

— Директор общества закрытого типа «Фаворит».

— Запомни, Юрий. У нас в городе только одно настоящее общество закрытого типа, все остальные — целиком или наполовину — липовые.

— Какое же?

— «Кресты». Тюрьма такая на Арсенальной. Так что любого «Фаворита» можно сделать аутсайдером. Короче, поле твоей деятельности не ограничено, все зависит от фантазии и азарта. Можешь покопать на личном фронте. В общем, копай где угодно, лишь бы к моменту вашей следующей встречи ты располагал на Блюминга таким компроматом, что он будет готов написать, как разбил не только стекло, но и лица всего персонала, а также имел умысел взорвать универмаг к чертям собачьим. Времени у тебя дней десять, так что не затягивай.

— А если не получится?

— Получится, получится. Ты молод, энергичен, не то что Васька, которого от стула не оторвешь. Подключи налоговую, ОБЭП. Все эти «Фавориты» одним миром мазаны. Внешне — просто сказка, а внутри… Иногда дерьмо распознаешь только вляпавшись в него. Так что действуй, хватит в кабинете сидеть. Ты опер, а не домохозяйка. И главное, никого не бойся. Пусть тебя боятся.

— А если все-таки не получится?

— Ты еще и не начинал, а уже плачешь. Ну, если не получится, просто спишешь материал в архив. Действительно за отсутствием состава. Хотя жалко. У нас на этой неделе два «глухих» разбоя, а в плюсе мы ничего не дали. Поэтому, Юра, ты уж постарайся.

— А сейчас его отпускать?

— Ну, разумеется. Держать его в камере, пока ты будешь копать, не имеем права. По закону.

Если бы вы видели сейчас мое лицо, то поняли бы — я слегка ошарашен. На лекциях по криминалистике я видел себя суперсыщиком, преследующим коварного маньяка, представлял себя Шараповым в логове бандитов или Джеймсом Бондом в обществе фотомодельки. А тут такой облом. Ни Бонда, ни модельки… Какой-то Блюминг, какое-то стекло. И ни на грамм романтики.