Майкл Коннелли - Страшила

Я быстрым шагом подошел к гардеробу, вспомнив написанную когда-то мной статью о частной компании, предлагавшей свои услуги по очистке помещения, где имело место самоубийство или убийство. Тогда мне это показалось забавным, но сейчас я подумал, что это, очень может быть, вполне процветающий серьезный бизнес, и решил, выкопав статью из архива, позвонить несколько позже этим ребятам. Возможно, они даже предложат мне скидку.

Я достал с верхней полки гардероба большой чемодан, поставил на пол и открыл. На меня сразу же повеяло затхлостью, поскольку я не пользовался им с того дня, как въехал в этот дом, а с тех пор уже минуло десять лет. Не обращая внимания на мелочи вроде запаха, я начал заполнять его вещами из гардероба, стараясь укладывать лишь те предметы своего облачения, которые носил регулярно и к которым привык. Набив большой чемодан, я взял с полки видавшую виды дорожную сумку, которой пользовался куда чаще, и стал укладывать в нее коробки с обувью, а также носки и галстуки, хотя и понимал, что галстуки в скором времени мне будут без надобности. Покончив с этим, я отправился в ванную, где ссыпал все, что стояло у меня там на полочках, в пластиковый пакет, извлеченный из мусорного ведра.

— Помощь не требуется?

От неожиданности и удивления я дернулся, едва не сорвав закрывавшие душ пластиковые шторки. Повернувшись, я увидел водителя, которого минут десять назад оставил во дворе в лимузине, сказав, что вернусь через пять минут.

— Вы испугали меня, приятель.

— Я просто зашел узнать, не требуется ли вам содействие… Что здесь, собственно, произошло?

Он созерцал удивленным взглядом валявшиеся на полу резиновые перчатки, упаковки из-под препаратов и отличавшийся более насыщенным цветом прямоугольник паркета в центре комнаты, где раньше стояла моя кровать.

— Это длинная история… Если надумали помочь, будьте так любезны — отнесите в машину большой чемодан. Я возьму остальное. Но прежде чем уйти отсюда, мне нужно кое-что проверить в своем компьютере.

Я снял с крюка в ванной висевшую в чехле ракетку для ракетбола и последовал за нагруженным большим чемоданом водителем во двор, прихватив по пути дорожную сумку. Все это мы положили в багажник лимузина, после чего я вернулся в дом, заметив краем глаза стоявшую на противоположной стороне улицы соседку, внимательно наблюдавшую за нашими с водителем манипуляциями. В руке она держала свежий номер «Таймс», который ей, по-видимому, только что принесли. Я помахал ей, но она не ответила на мой приветственный жест, и я понял, что с этого дня она будет относиться ко мне с подспудной враждебностью и неприязнью. Еще бы! Ведь я принес в наш тихий квартал мрак и ужас смерти.

Оказавшись внутри дома, я направился прямиком в кабинет, но стоило мне только открыть дверь, как я сразу заметил, что моего домашнего компьютера на столе нет. Он исчез, словно его никогда здесь не было, и я понял, что его конфисковала полиция или ФБР. Надо сказать, мысль о том, что чужие люди просматривают мои статьи, записи, частную переписку и даже страницы моего незавершенного романа, неприятно поразила меня, и я почувствовал себя чуть ли не голым среди толпы. Более того, особым образом униженным. Ведь я не преступник и не убийца, тем не менее ФБР сочло себя вправе забрать мой компьютер. Когда Рейчел вернется из Вашингтона, я попрошу ее приложить все усилия, чтобы мне его вернули.

После этого у меня как-то сразу поникли плечи, и я подумал, что взятые мной на вооружение непоколебимость и равнодушие, каковые, по моему представлению, должны были помочь мне вернуться в дом, слишком быстро оставили меня. Ибо они мне несвойственны. Нет, здесь мне не забыть произошедшего в этих стенах ужаса и не избавиться от являвшихся во сне остекленевших глаз Анджелы Кук. Единственное мое спасение заключается в бегстве, более того, в постоянном движении. В широком смысле этого слова.

Перед тем как окончательно оставить свое жилище, я зашел на кухню, выключил холодильник и швырнул все находившиеся в нем продукты, благо их оставалось не много, в мусорное ведро. Туда же я отправил бананы из стоявшей в центре кухонной стойки вазы для фруктов, а также полбуханки хлеба, хранившейся в одном из кухонных шкафчиков. Потом я вышел из дома через заднюю дверь и запер гараж, после чего, вновь вернувшись в дом, покинул его через главную дверь и, заперев ее, направился к поджидавшей меня большой машине.

— В отель «Киото», — сказал я водителю.