Ирина Пушкарева - Чисто альпийское убийство, или Олигархи тоже смертны

– Я сказал, что завтра. С самого утра. Нам здесь больше делать нечего.

Все понятно. Грустная птица Обломинго. Жаль. Честно говоря, на долю секунды Элке показалось, что все может сложиться как-то иначе… По-другому… Что вообще что-то может сложиться…

Не может. Поэтому просто вздыхаем, расстраиваемся и идем спать. А завтра шуруем домой первым же самолетом. Увы и ах.

– И тогда Этьен попросил узнать, не согласишься ли ты поужинать с ним сегодня вечером.

Покидая зал, Элка тоскливо оглянулась на оставшуюся гужбанить компанию – соотечественники раскочегарились так, что не на каждой свадьбе такие бесчинства устраивают. Разврат и крайняя степень неприличия по поводу недавнего убийства.

Цинично, господа. Цинично и мерзко.

– Ты, я смотрю, решила урок усвоить? – Сашка ухмыльнулся. – Ладно, передо мной-то не позерствуй. Я же видел, что ты не пила, хотя вроде как лакала со всеми наравне.

– Получилось? – совершенно трезво поинтересовалась Ёлка.

– Получилось. Продолжай в том же духе. Только официантам не ври про аллергию на алкоголь, а то запалить могут. А сейчас все, родная, пойдем. Поздно уже. Ты завтра опять до последней минуты в постели будешь валяться, а нам с Шуриком еще вещи собирать.

Ледяное полотенце, как всегда, помогло. Боль постепенно отступила, оставив после себя только металлический привкус во рту и некоторую нечеткость изображения.

– Так нам еще сколько лететь? – гораздо бодрее, чем полчаса назад, поинтересовалась Элка.

– Да почти уже все. Минут через десять на посадку пойдем. Ты как? – Сашка осторожно поправил растаявшее и от этого раскисшее полотенце.

– Гораздо лучше. Домой хочу. К Стиву. Если бы вы знали, как я по его блинчикам соскучилась!

Ёксель, кто ее за язык тянул! Слова вырвались сами собой, Элка просто не успела их поймать.

Тема опального воришки, одного из лучших поваров Москвы (да и Европы, наверное) Стива, была у этой троицы под негласным запретом. Нет, никто официально не договаривался, что имя этого жулика навсегда вычеркнуто из списка упоминаемых людей, просто не говорили о нем, и все тут.

На место отстраненного от должности повара пробовали взять кого-то другого, но каждый раз неудачно. То ли привык бывший кормилец к своим питонцам и, зная их вкусы и привычки, умел угодить каждому, то ли сами ребята (в смысле Элка плюс два вечно голодных телохранителя) привыкли к кухне этого пройдохи, но никто из присланных из министерства поваров избалованную дочь министра и ее верных спутников не устроил.

При упоминании о стивовских блинах у всех потекла слюна.

– Вы случайно не знаете, где этот мелкий подонок сейчас обитает? – как бы невзначай поинтересовалась Элка.

– Его на министерскую кухню вернули. Ты же просила скандал не раздувать и о его похождениях никому не рассказывать, вот его совсем из ведомства и не поперли. Так что батрачит наш гений кулинарии на благо российских чиновников в толпе таких же, как он, безликих поваров… – Сашка проговорил все это совершенно безразличным тоном, глядя в абсолютно серую пелену за иллюминатором. Типа просто информацию сообщил, между делом, ага.

Все понятно. Эти двое уже начали подготавливать почву для операции «Возвращение опального повара в семью». Интересно, как давно они сговорились? Небось на третий день голодной жизни планы уже строили. Ох мужики, все-то у них через желудок в жизни происходит!

Справедливости ради стоило, конечно, признаться, что никто не голодал и несварением желудка от непривычной еды не мучился – пользуясь временным отсутствием в штате личного повара, Элка успела поошиваться по самым крутым и знаменитым ресторанам Москвы, но вот по Стиву она откровенно скучала. По его вкуснющим кулинарным шедеврам, по его потрясающему кофе, даже по его ворчливому бубнению! Вот не хватало ей этих утренних франко-англо-русских стенаний и жалоб на невыносимую жизнь простого элитного суперповара!

– Колитесь, аферисты, чего задумали, – сказала Элка, ни к кому конкретно не обращаясь. – Самому Стивятине еще ничего не успели наобещать? Когда вы с ним разговаривали?

– О чем вы, Элла Александровна? – вскинул бровь Сашка. Ага, переигрывает, вон как глаза отводит!

– Не, мы не обещали. Он перед нашим отъездом звонил, рыдал, просился обратно. Мы сказали, что при удобном случае с тобой поговорим, а конкретного ничего не обещали, честное слово! – протараторил Женька.

Вот ведь обезьяны образованные! Договаривались бы, что ли, перед тем, как мозги девушке пудрить…