Ирина Пушкарева - Чисто альпийское убийство, или Олигархи тоже смертны

Честно говоря, выглядело это все более чем отвратительно. Очень мерзко и пакостно все это выглядело.

А еще всем было откровенно жаль убогую Иду – потому что каждый понимал, что ее муж, подлая тварь, обладающая властью, сделает все именно так, как сказал. И что некрасивая, никому не нужная женщина действительно у всех на глазах превратилась из богатой, избалованной клуши в рядовую бедную обывательницу.

Притихли все. Даже детектив. Похоже, французу стало совестно за устроенный им спектакль…

И в этой гнетущей тишине вдруг раздался абсолютно добрый и довольнючий до неприличия голос:

– Идка, не забудь детективу проставиться. А после того как козла своего бросишь, срочно худей и записывайся к косметологу. – Никифоров щерился, как пассатижи.

– Ох, Миша, чего ты радуешься? Прекрати злорадствовать. У меня ж теперь денег даже на трамвай нету… – Нахимова потихоньку начала выходить из бессмысленного анабиоза.

– Да щас. Вот дура ты и есть. Я так понимаю, все наворованное на тетку твою оформлено? Ну и в чем тогда проблема? Это петух твой после развода с пустыми карманами остался, а ты теперь обладательница миллионов денег и чего-то там еще. Дело в том, что теткино имущество неделимо при разводе – и всё, что наворовал этот твой морячок, достанется только тебе, причем совершенно законным путем. Так что выдыхай, бестолочь, и срочно вали в свою деревню к тетке подлизываться, чтобы та по обиде ближайшему детскому дому все не завещала. Тебе денег на билет до родного села подкинуть? Когда все утрясется, отдашь. И адвоката я тебе хорошего подгоню, половину совместно нажитого с этим уродом имущества ты по-любому получишь. Так что поздравляю, ты у нас с сегодняшнего дня такая же, как я, стала – свободная и богатая. Только я, в отличие от тебя, красивый. Ну, и побогаче… Вы на престарелую родственницу много добра переписали? – И Никифоров, чуть приподняв пятую точку от сиденья, протянул длиннющую ручищу Нахимовой.

Та сначала не поняла, что сказал олигарх. Она сидела, бессмысленно уставившись в пол, задумчиво кивая головой.

И вдруг до нее дошло. Нахимова подняла глаза на возвышавшегося над ней с протянутой для рукопожатия рукой, совершенно по-идиотски хлопнула ресницами и…

– Миша! Мишанечка!!! – Толстый дряблый колобок кинулся на шею длиннющему Никифорову. – Ты же прав! Это же все теперь мое! Эта тварь у меня ничего забрать не сможет! Мишаня!!!

То, как высоченный олигарх отбивался от слюнявых лобызаний съехавшей с ума на почве радости Идеи, напоминало баскетбол наоборот – круглый мячик кидался на длинного мужчину, а тот уворачивался от повизгивающего спортинвентаря.

– Идка, прекрати! Успокойся, а то я тебе денег в долг не дам! – размахивая ручищами, метался по ресторану ошалевший от столь яростного проявления женской благодарности и спонтанной нежности Никифоров. – Отстань от меня, сумасшедшая!

А Идея его не слышала – она радовалась, как ребенок, скакала и хлопала в ладоши. И очень настойчиво пыталась облобызать подателя умных мыслей.

В конце концов ей это удалось – загнанный в угол олигарх не успел увернуться, за что и поплатился. Налетевшая на него с пылкими объятиями мадам Нахимова в порыве нежности порвала на Мишане рубашку и отдавила ему обе ноги.

– Настойчивая ты женщина, Идея!

Вытерпев все проявления обожания, Никифоров дождался, когда дама наконец успокоится и от него отстанет, выбрался из угла и, дрожащей рукой поправляя прическу, сел на свое место:

– Ишь ты, сколько ж в тебе темперамента-то, кто б знал! Если ты себя в постели так ведешь, то я готов понять бармена… Сколько страсти в тебе накопилось! Отстань от меня, я сказал! – Михаил уклонился от попытавшейся вновь накинуться на него Идеи. – Ёпт, кому рассказать – на меня Идея напала… Все, успокойся, я сказал! – Голос олигарха вдруг стал металлическим: – Сядь и успокойся. Всё?

– Всё. Извини.

Отрезвленная этим ледяным тоном, Идея замерла на месте, покрутила головой, выбрала нужное направление и пошоркала к своему стулу.

Она плюхнулась на мягкое сиденье, повернула голову и обратилась к законному пока еще супругу:

– Ты мне еще алименты выплачивать будешь, дорогой. Пока я официально на работу не устроюсь. Насколько я помню, этот момент в наших законах тоже прописан. Так что… – Она гадливо усмехнулась и замурлыкала себе под нос залихватскую песню про то, что «свадьба-свадьба-свадьба пела и плясала»…

Избиение младенцев – вот как это называется. Безжалостное, циничное и очень грамотное вытирание грязных ног о цвет и гордость российской элиты. Глумеж и ни тени сострадания.