Андрей Житков: Кафедра

Женщина с сумками все еще стояла во дворе и возмущалась. Со всех сторон, перекрывая выезды, во двор влетели машины. Из них повыскакивали люди в штатском. Двое сразу же направились к женщине.

— Вы здесь живете? — спросил один из них, предъявляя “корочки”.

Женщина с готовностью кивнула.

— Никто только что из подъезда не выходил?

— Никто, — помотала головой женщина. — Сантехник был. Я его по-человечески попросила прокладку поменять. Кран у меня…

— Куда он направился?

— Через двор на улицу, — женщина показала направление.

Двое побежали туда, куда показывала женщина.

— Да нет, ребята, это наш сантехник, Дробышев фамилия. Пьяница, каких свет не видывал. Всыпьте, всыпьте ему по первое число! А что случилось-то? — запоздало закричала женщина, но двое уже свернули за угол дома.

Сегодня была кафедра. Перед университетом Митя зашел в “Детский мир”, чтобы выбрать Дашке подарок — скоро ей четыре. Из глупого карапуза дочка потихоньку превращалась в маленького смышленого человечка. Митя бродил среди полок с игрушками, прицениваясь. Куклы куклами, но надо что-то развивающее, обучающее. Конструктор? У Игониной вон внучка в три года уже запросто “Буратино” читает. По специальной методике занимались. Ну, понятно: профессорская семья — куда деваться! Он замер перед полкой с оружием. Пистолеты, автоматы, пулеметы, игрушечные радиоуправляемые танки и самоходки. Митя взял одну из упаковок, посмотрел на цену. “Прямо как настоящий! Да и стоит соответственно”— усмехнулся он. Вот тебе, пожалуйста, и пугач. Мыль о том, что он до сих пор не вооружен, а где-то могут шмонаться люди Марата, мгновенно испортила ему настроение. Он оглянулся. На него поглядывал охранник. “Не поглядывай, не сопру!”— зло сказал Митя. Он купил большой “Лего” для малышей и куклу Машу. Маша ходила, если ее взять за руку, открывала рот, говорила “мама” и моргала совсем как живая.

На кафедру он опоздал на восемь минут. Сделал постное лицо, соображая, что бы соврать в оправдание: подвел транспорт или засорился унитаз? Когда Митя вошел, все сидели молча, опустив головы, у женщин были заплаканные глаза. Здесь же была Игонина. Она стояла рядом со столом заведующей, теребила платок.“Что-то случилось? Она-то что здесь делает?”— удивился Митя.

— Проходите, Дмитрий, садитесь, — сказала Крошка тихим голосом. — Товарищи, во-первых, университет, конечно, возьмет на себя организацию похорон…

— Каких похорон? Кто помер-то? — шепотом спросил Митя у Миши — маленького.

— Рашида машина сбила! — тоже шепотом сообщил Миша.

— Как машина? — Митя побледнел. Он почувствовал, как внутри все похолодело, будто разом проглотил большой кусок мороженого. — Какая машина?

— Не знаю. Грузовик. На Масловке. Кто-то из университетских видел. Говорят, так здорово помяло, мать не сразу узнала.

— Гюзель Андреевна? — Митя почувствовал, как к горлу подкатывает комок. За эти годы он так подружился с Рашидиком! Он всегда поддерживал Митю, помогал советом, добрым словом, отбивал от несправедливых нападок Игониной, не страшась вызвать ее гнев. И в переделках они с ним бывали, и пили вместе, и много еще что… Черт возьми, что ж за мор такой на кафедру напал! Кто следующий, я? Митя разозлился на себя за такую глупую мысль.

— Во-вторых, надо помочь Гюзели Андреевне с организацией поминок. Она хочет делать у себя, по-домашнему. Думаю, женщины займутся приготовлением. Я, по мере сил, тоже поучаствую. Мужчинам поручим закупить спиртное. Мы так прикидывали, получится человек пятьдесят, ну мало ли, будет шестьдесят — люди придут помянуть, их же не выгонишь.

“О чем она говорит? — раздраженно подумал Митя. — Какая дичь! Какая никчемная суета!”

— Дмитрий, мы решили собирать по сто рублей с человека на венки. Это для вас не очень обременительно?

— Нисколько! Хоть по двести, — Митя полез в карман за бумажником.

— Не надо, не надо, — остановила его Игонина. — Возьмете из своих, когда будете спиртное покупать. Я сейчас вам дам денежку, вы поедете к Гюзеле Андреевне, возьмете у нее сумки. Она даст вам списочек, что купить.

От обыденности суетливых игонинских фраз комок из горла ушел. Взамен по телу разлилась странная слабость, и пальцы потеряли чувствительность. Он подумал о том, что смысл слов до него доходит с опозданием. Сейчас они отправятся к Гюзеле Андреевне, и там-то все начнется: плачущие родственники, скорбное молчание, долгое ожидание чего-то и непреодолимое желание, чтобы все поскорей закончилось.