Леонид Марягин - Экран наизнанку

Переходящий бюст

На Минском всесоюзном фестивале телефильмов наступил выходной день, и делегации студий двинулись по разнарядке на периферию республики общаться с народом. Мощную делегацию телеобъединения "Мосфильма" отрядили в какой-то военный городок километров за сто от столицы.

Руководитель мосфильмовцев - директор объединения С.М. Марьяхин предпочел уклониться и, пригласив меня к себе в номер, наказал:

- Главой в поездке будете вы, Леня. Я остаюсь в Минске - Ираклий Андроников пригласил меня в филармонию. Ему я не могу отказать. Но учтите, все подарки зрителей - ко мне в номер. Это подарки нашему объединению!

И вот я за сценой гарнизонного Дома офицеров, а на сцене режиссер Е. Ташков и "адъютант его превосходительства" Ю. Соломин рассказывают о создании ленты. Долго. Но деваться некуда, я жду финала, мне закрывать это действо - я конферансье. От скуки заглядываю в открытую дверь какой-то клубной комнаты и вижу: солдат бронзовой краской покрывает гипсовый, грязно-белого цвета бюст Ленина. Ну, думаю, это нам, в подарок! И правда не успел я завершить свой финальный пассаж на сцене, как рядом со мной появился подполковник, а за ним - два солдата, держащие побронзовевший бюст Ленина, покрытый целлофаном, перевязанный красной лентой над головой вождя и образующий таким образом полупрозрачный букетик на макушке.

Подполковник горячо поблагодарил нас за военно-шефскую работу. Солдаты вручили в дар "Объединению "Телефильм" киностудии "Мосфильм" (так было напечатано на приклеенной к бюсту табличке) бюст в целлофане. Надо заметить, тяжеленный. Я с помощью тех же солдат снес его в ожидавший нас автобус.

Как только мы прибыли в Минск, я поволок подарок в номер к Марьяхину.

- Вот вам! - поставил бюст на стол его номера.

- Больше ничего не дарили? - уточнил Семен Михайлович.

- Можете проверить у Ташкова.

- Так. Я улетаю из Минска самолетом. С бюстом будет перегруз. Так что повезете его с собой, поездом.

- У меня - грыжа, - срезал я директора, - через неделю операция.

На самом деле операция была у меня в десятилетнем возрасте. Но Марьяхина тема моего недуга никак не интересовала: ему надо было решать, кому поручить или вручить бюст. Я незаметно удалился.

Марьяхин позвонил мне:

- Леня, мне необходима ваша помощь!

- Нет, - отрезал я.

- Вы еще не знаете, в чем дело...

- И не хочу знать...

- Послушай, черт возьми! Сегодня в семнадцать мы дарим бюст коллективу гостиницы за отличное обслуживание. Будут все мосфильмовцы.

- Хорошо, я буду.

В кабинете директора гостиницы "Минск" собрались горничные, коридорные в белых халатах и заместители директора. Бюст в целлофане с бантиком покоился на столе кабинета. На прежнюю дарственную табличку была наклеена новая.

Марьяхин произнес соответствующую речь, и я облегченно вздохнул: все, больше не будет приставать с просьбами поработать грузчиком.

Но не тут-то было!

Опять зазвонил телефон.

- Леня, идите и заберите бюст обратно! - кричал Марьяхин.

- Зачем?

- Я попал в сложное положение: о том, что мы передарили бюст, узнал представитель Гостелерадио! У меня будут большие неприятности. И по партийной линии - тоже. Помогите мне!

- Что я скажу директору гостиницы?

- Скажите: я не знал, что бюст подарок нам.

Я хмыкнул:

- Напишите!

- Хорошо.

Директор гостиницы прочитал письмо Марьяхина, презрительно усмехнулся и бросил мне:

- Забирайте!

Я снова таранил бюст в целлофане к директору объединения "Телефильм".

И хотя все картины "Мосфильма" возвращались домой с призами, Марьяхин ходил мрачный, добывал картонные коробки, пенопласт, шпагат для упаковки...

Он вернулся в обычное самоуверенное состояние, только когда испуг прошел и бюст был установлен за спиной в его кабинете.

Где бюст сейчас?

В канун женского дня

Новое лицо на экране - это режиссерская мечта и режиссерская голгофа. В новом актерском лице возможность обнаружить свежие, незатертые качества, насытить персонаж индивидуальностью исполнителя, возможность петь новую мелодию молодым голосом... Новое лицо на экране - это опасность безвестности фильма, страх кричащего в пустоте - зритель может отторгнуть новое лицо... Новое лицо - это и хорошо забытое старое лицо, которому грозят опасности нового. И все-таки, в результате, новое лицо - это радость.

Как появлялись в моих фильмах новые актерские лица? Почему одни исчезали с экрана, другие оставались? Чья в этом вина, чья заслуга? Однозначного ответа не будет.