Василий Веденеев - Рэкет по-московски

Усадив их на заднее сиденье «жигулей», Виктор Степанович плавно тронул с места и, посмотрев в зеркальце на Фомина, спросил:

— Ты от Александра Михайловича?

— Да, — Юрка немного смутился под его оценивающим взглядом, но Виктор Степанович уже смотрел на дорогу.

— Сейчас едем обедать к одному знакомому. Там и поговорим о делах.

Машина проскочила через центр, свернула на набережную, потом запетляла среди теснившихся в переулках старых домишек и уверенно втиснулась в узкие ворота двора, заставленного ящиками, пустыми бочками.

— Приехали, — Виктор Степанович выключил мотор.

Тщательно заперев дверцы, он кивком подозвал парня в белой поварской куртке, курившего у двери с марлевой занавеской.

— Лева здесь? Скажи, Виктор приехал. Иди, иди, — видя отразившееся на лице парня сомнение, Виктор Степанович слегка подтолкнул его. — Живей! — Парень, оглядываясь, пошел.

— Поглядим на аппарат Левы, — Виктор Степанович, широко шагая, направился в угол двора. Юрка и Жора поплелись за ним.

— Хорошая тачка! — Виктор похлопал крепкой ладонью по крышке жемчужно-серой «волги». — С видео и стереомузыкой.

— У фарцы перекупил, — авторитетно заявил Жорка. — Вроде в разных государствах живем — одни только смотрят, а у других все есть.

— Не юродствуй! — оборвал его Виктор Степанович и обернулся к подошедшему маленькому полному человеку кавказской наружности, одетому в белый халат. — Вот и любезный хозяин. Привет, Лева! Не ждал?

Толстенький седоватый Лева, изображая искреннюю радость, раскинул в стороны короткопалые руки:

— Всегда рад, всегда жду! — Он сделал широкий жест в сторону двери за марлевой занавеской. — Прошу!

— Где? — шагая рядом с ним, спросил Виктор Степанович.

— Как всегда, — шариком катясь впереди, ответил Лева и предупредительно приподнял марлю, пропуская гостей.

В узком коридоре пахло харчо и шашлыком, за открытыми дверями были видны облицованные кафелем стены, широкие столы с надписями: «Для сырого мяса», «Холодные закуски». Миновали выход в торговый зал, где за столиками сидели люди и сновали официантки, поднялись по узкой лестнице на второй этаж и, пройдя еще одним коридорчиком, попали в небольшую комнату со стенами, обшитыми деревянными панелями. Длинный стол был уже сервирован — графинчик с водкой, пара бутылок коньяка, кувшин сока, большое блюдо жареного мяса, зелень, отварной картофель, ветчина, селедка под соусом, красная рыба, масло.

— Присядь, — кладя себе на тарелку рыбу, кивнул на свободный стул Виктор Степанович. Лева послушно сел.

Поняв, что можно приступить к трапезе, Юрка и Жора тоже стали подвигать к себе блюда.

— Хорошая у тебя машина, — наливая в хрустальный фужер яблочного сока, заметил Виктор Степанович.

Лева достал из кармана халата скомканный носовой платок, вытер пот со лба и закивал, заулыбался. Виктор Степанович стрельнул в него взглядом и продолжал:

— Вчера был в твоем районе, хотел зайти, не стал беспокоить. Думаю, лучше сегодня с ребятами загляну, потолкуем по-приятельски и решим проблемы. Ты как?

— Конечно, конечно, — снова закивал Лев Михайлович.

— Врешь ты, Лева, — скучно сказал Виктор.

— Клянусь! — прижал ладошки к пухлой груди Лев Михайлович и, как показалось Юрке, готов был даже съехать жирным задом со стула и бухнуться на колени. Поглядывая на него, Юрка решил: гостеприимный хозяин, наверное, и есть должник-жулик. Иначе почему с ним так разговаривает Виктор Степанович?

— Отчего ты молчишь, Виктор? — с мольбой спросил Лева.

— Запонки из серого жемчуга носишь? — промокая губы салфеткой, ухмыльнулся Виктор Степанович. — Под цвет машины? Сейчас, Лева, запонки не в моде.

Лев Михайлович шустро подтянул манжеты сорочки в рукава халата и снова застыл в выжидательной позе.

— Спасибо, накормил, — отложил салфетку Виктор. — Теперь перейдем к деловой части. День — червонец!

— Витя, подумай что говоришь! — молитвенно поднял руки к потолку Лев Михайлович.

— Подумал и подсчитал, — сухо сказал Виктор Степанович. — Будешь пререкаться, станет пятнадцать рэ. Ничего, поднимешь. В крайнем случае сдашь свою тачку в Южном порту.

Лев Михайлович застонал, раскачиваясь из стороны в сторону. Юрке стало жалко его, маленького, толстого, убитого горем, правда, непонятно — каким?

— Это последнее слово? — глухо спросил Лева.

— Последнее слово дают на суде, — назидательно ответил Виктор. — А мы в дружеском кругу. Пока…