Мартин Уэйтс - Худшее из зол

— Не вешай мне лапшу на уши.

— Ты, видно, решил, что я ими торгую? — Он мотнул головой в сторону Джамала. — Хочешь, бери вон этого, который на полу валяется. Даром. Если он тебе понравился. Кто же от такого откажется! Правда, парнишка слегка поизносился. Немудрено — сколько у него этих членов-то было…

Отец Джек не успел закончить фразу — Донован ударил его кулаком в лицо. Удар получился сильным, но неуклюжим и отозвался в плече, тем не менее Донован сразу почувствовал себя лучше.

Отец Джек отшатнулся, закрыл лицо руками — сквозь пальцы показалась кровь.

— Больно, да? Очень на это надеюсь.

Донован приготовился ударить еще раз, но Джек теперь был к этому готов. Не успел Донован отвести кулак назад, чтобы удар получился увесистее, как Джек обхватил его за спину, оставляя на куртке кровавый след, и костяшками пальцев сильно надавил на поясницу.

— Кажется, почки у тебя здесь? — сказал Джек, выплевывая кровь. — Чувствительное место.

Он надавил сильнее. Донован так и не сумел вырваться из его медвежьих объятий и только слабо сопротивлялся, задыхаясь от боли.

— Что ты там со мной собирался сделать, а? — дышал ему в ухо Джек, продолжая давить на почки. — Хватит или добавить?

Доновану показалось, что его сейчас вырвет, что он потеряет сознание. Он начал хватать ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, правой рукой — единственной частью тела, которая еще кое-как могла двигаться, он шарил вокруг себя, чтобы найти хоть какой-то предмет, которым можно защититься.

Пальцы наткнулись на стол, попали на недомазанный бутерброд и нащупали что-то твердое.

Столовый ножичек — небольшой, но острый предмет.

Он с трудом обхватил рукоятку.

Перед глазами плыли черные тучи. Джек продолжал давить, у него только один шанс, прежде чем он окончательно потеряет сознание. Тяжело дыша, собирая последние силы, он ткнул ножом Джеку в пах.

Результат оказался мгновенным. Джек попытался оторваться от него, но Донован толкал лезвие все глубже.

Джек заголосил, светлые холщовые брюки окрасились кровью.

Донован понял, что больше не в состоянии удерживать нож, и упал на колени. Джек разжал руки. Донован дотянулся до раковины, подтянулся, чтобы встать на ноги. Перед глазами все вертелось, как на карусели.

Джек сидел на полу, привалившись спиной к буфету, и жалобно скулил, держась за рукоятку ножа и не зная, что лучше — вытащить нож из причинного места или не трогать.

— Больно, говоришь? — выдохнул Донован, вцепившись в раковину. — Вот и отлично. Теперь-то мы с тобой…

Но Джек его не слушал, взгляд блуждал где-то позади Донована.

— Сай! Сай! — верещал он.

Донован обернулся. В дверях стояли подростки, которых он видел в гостиной перед телевизором. В этой компании явно верховодил высокий светловолосый мальчишка — он взмахнул рукой, и вся группа ринулась на Донована.

Он не сумел удержаться на ногах. Выставив вперед руки, он тщетно пытался защититься.

Они налетели на него и начали отрабатывать на нем то, что увидели в фильме.

А Донован повторял про себя: они всего лишь дети, я не могу ударить ребенка.

Но в этих существах ничего детского не осталось, только звериная ярость.

Они лупили его кулаками, пинали ногами. Девочка, уступавшая мальчишкам физически, царапалась и кусалась, как дикая кошка.

Он закрывал голову, пытаясь отползти.

— Гоните его… гоните его отсюда…

Дети повиновались и потащили Донована по полу к входной двери, он безуспешно пытался встать на ноги. Он заметил, что Джамал, который по-прежнему лежал на полу, отвел глаза.

Донована толкали и пинали в сторону холла. Он перестал защищаться и отмахиваться — он лишь хотел, чтобы этот кошмар когда-нибудь закончился.

По холодному воздуху, проникшему в помещение, он почувствовал, что входная дверь открылась, — он оказался на улице и лежал на тротуаре с закрытыми глазами, ожидая следующего удара.

В голове звенели злые голоса, потом постепенно наступила полная тишина. Он медленно посмотрел вверх, увидел над собой лицо, которое не узнал, и снова закрыл глаза.

И больше ничего-ничего не чувствовал.

Донован зажмурился, ожидая ударов, но они не последовали.

Он поводил глазами, но не сумел понять, где находится. Он по-прежнему лежал на спине, но под ним была раскладушка, и он находился внутри какого-то незнакомого помещения. Одинокая лампочка без абажура светила прямо в глаза. Он пошевелился, попробовал подняться. По телу растеклась боль. Он со стоном откинулся назад.