Чингиз Абдуллаев - Повествование неудачника

– Наоборот, – возразил Леонид Дмитриевич, – именно теперь мы и должны будем ему заплатить. Но это только следующая часть нашего большого плана. Сегодня надо будет еще дождаться вестей из Барселоны.

– Зачем ты не разрешил убрать этого слона из моего кабинета? – мрачно спросил Валентин Давидович. – Хочешь, чтобы он и дальше слушал все мои разговоры?

– Очень хочу. Когда мы знаем об этом, мы легко можем использовать этот факт против самого Кирилла Эдуардовича. Что мы с тобой обязательно и сделаем, но только чуть позже. Сейчас нужно закончить операцию с марокканцами. Она и так обошлась нам недешево. Но если все пройдет нормально, это будут копейки по сравнению с той прибылью, которую мы можем получить.

– Да, – кивнул Рашковский и снова щедро плеснул себе коньяку.

– В последнее время ты начал много пить, – заметил Кудлин, – мне это не очень нравится. Ты не забыл, насколько лет я старше тебя? А вот до сих пор не пристрастился к этой пагубной привычке.

– Здесь можно с ума сойти, – пробормотал Рашковский, но бокал отставил в сторону. – Что будем делать с Джамалом и Гиви? Ты ведь понимаешь, что твои извинения они все равно не примут. Им нужна не только голова твоего Иосифа, но и моя. Может, и твоя тоже.

– Конечно, – согласился Кудлин. – Это был тот самый риск, на который мы должны были пойти. Нужно было играть изо всех сил, чтобы выяснить, кто играет против нас. Если бы мы сидели и ничего не делали, это могло вызвать еще большие подозрения. И самое главное, что тогда мы сорвали бы наш контракт. А он для нас сейчас важнее всего. Слишком большая сумма, Валентин, стоит на кону. Когда я сегодня сказал Кириллу Эдуардовичу, что марокканский товар может быть оценен на сумму от двадцати до тридцати миллионов долларов, он чуть не подавился. И сразу стал предлагать мне свои вертолеты и самолеты. Он готов лично пилотировать этот груз, только чтобы получить свои проценты. А он ведь требует двадцать пять процентов и ради таких денег пойдет на все.

– Психолог ты наш доморощенный, – прошептал Рашковский, – и все-то ты знаешь. Интересно, что бы я без тебя делал?

– Нашел бы другого советника, – цинично заметил Кудлин, – свято место пусто не бывает. Давай договоримся твердо. Ты пока ничего не знаешь и не предпринимаешь. Только не говори со мной из кабинета. И вообще не говори о делах в своем кабинете. Ни под каким видом. А сейчас я расскажу тебе подробности моего плана.

– Давай, – согласился Рашковский, – я уже понял, что ты самый умный человек, и не только в моем окружении. Мой покойный отец был прав, когда, умирая, посоветовал держать тебя при себе. Это были его последние слова.

Утром следующего дня я поднялся раньше обычного – решил выйти и прогуляться перед завтраком. Спустился вниз и испугался. Капитан Лагунов сидел в холле. Неужели он провел там всю ночь? Мне стало даже его жалко. Несчастный тип, который так рьяно относится к исполнению своих обязанностей. Я кивнул ему, выходя из отеля, и он, сразу вскочив со своего места, поспешил за мной. Разве можно быть таким назойливым?

Его присутствие было настолько неприятным, что я довольно быстро вернулся в отель. К завтраку вышел через час, и он по-прежнему сидел в холле. Мы завтракали втроем, когда он наконец присоединился к нам.

– Когда мы поедем за товаром? – поинтересовался Лагунов.

– Понятия не имею, – ответил я. – Должны приехать продавцы и отвезти нас в порт. Мы договаривались на четыре часа.

– А где деньги? – неожиданно спросил меня Лагунов. – Почему вы не привезли деньги?

– Откуда я знаю? Мне приказано получить товар и погрузить его на яхту, которая будет вечером в морском порту. Больше я ничего не знаю. Вы меня удивляете, господин капитан. Кто сейчас возит деньги в сумках или чемоданах? Их, наверное, переведут на какой-нибудь счет. И потом, сколько может стоить тонна сахарного песка? Двадцать или тридцать тысяч долларов? Такие деньги можно спрятать и в кармане пиджака.

– Если там действительно сахарный песок, – заметил Лагунов.

– Ничего другого там просто не может быть, – ответил я ему под улыбки моих охранников.

Капитан не стал со мной спорить. Мало того, что он не очень честный человек и работает на не очень порядочных людей, так он еще и дурак. А это уже опасное сочетание.

Теперь нам предстояло ждать. Но до четырех еще было много времени, и Назар предложил пойти в город. Мы решили сегодня устроить себе пешую прогулку. Вчера в рекламных проспектах, которые нам раздали, было указано, что от площади Каталонии начинается самая известная улица Барселоны – Рамбла, на которой находятся рестораны и бары. Мы отправились туда вчетвером. Улица действительно была заполнена людьми, в основном молодыми. У моих охранников просто голова шла кругом. Здесь можно встретить молодых девушек на любой вкус. Светлые, темные, смуглые… оранжевые, желтые, хоть зеленые. Можно увидеть кого угодно. Такое ощущение, что это – бесконечная улица для знакомств молодых людей. Звучала другая речь; было довольно много парней и девушек, говоривших по-русски. Кого здесь только не было – застывшие живые статуи, измазанные краской и гримом, фокусники и факиры, акробаты и жонглеры, танцоры всех мастей, пытавшиеся поразить публику… Рестораны и бары были переполнены, и стулья выставляли прямо на тротуары. В общем, очень интересно. Ребятам понравилось, им ведь всего по двадцать пять. Мне тоже понравилось, хотя я в два раза старше. А вот капитану Лагунову здесь было явно не по себе. Он брезгливо морщился, отворачивался, пожимал плечами. Есть сорт людей, которые способны портить настроение другим даже на таком празднике жизни.