Виталий Акимов - Преступления инженера Зоркина

— Опоздал по уважительной причине.

— А вчерашний поступок, как прикажешь понимать?

— На свидание спешил! — Рашид с усмешкой, прищурившись, глядел на старого матроса.

— Хорош спасатель, ничего не скажешь, — произнес Капитоныч, все еще сдерживаясь и не переходя на крик, хотя это и было необычно для него. Но тут же накопившееся возмущение враз вылилось наружу. Он, весь дрожа от гнева, выпалил:

— А известно тебе, что вчера на твоем участке произошел несчастный случай? Человек тонул. Хорошо, что Смородинцев с первого пляжа подоспел и оказал помощь. Соображаешь, что натворил!

Всего на один миг оцепенел Рашид. Но хмель придал ему решимости и он тут же отпарировал, дохнув винным перегаром на подошедшего вплотную Капитоныча:

— Ну и что, подумаешь, беда приключилась! Ведь не утонул!

Старик отпрянул от него.

— Да как ты посмел являться пьяным на работу? — Капитоныч затрясся от негодования. — Немедленно отправляйся домой, а завтра получишь приказ с выговором... Со строгим выговором!

— А мне наплевать на ваши взыскания! Оставьте этот выговор себе! Я больше не работаю... — Рашид выдохнул отрывистые фразы и, демонстративно повернувшись, пошел из парка.

Капитоныч смотрел ему вслед, забыв про трубку, до глубины души возмущенный состоявшимся разговором и донельзя пораженный поведением Рашида, всегда отличавшегося скромностью и исполнительностью.

На телефонный звонок ответила Ирина.

— Это ты, Рашид? Бедненький мой мальчик! Почему у тебя такой недовольный голос, да еще хриплый, как у застарелого курильщика?

— Ирина, я искал тебя вчера весь день, что случилось?

Она промедлила несколько секунд, и ее голос, ласковый и нежный, стал печальным:

— Мне так тяжело, Рашид, у меня большое горе! Придешь после работы? Мне нужна твоя помощь.

— Я сейчас свободен, я не работаю больше в парке!

— Да? — эту фразу Ирина произнесла звонко, как прежде. — Тогда бегом ко мне, жду!

Когда он постучался и она открыла калитку, первым ее вопросом было:

— Что произошло? На тебе лица нет, ты весь зеленый и какой-то несчастный?

А он смотрел на нее и не мог произнести ни слова. Она была так хороша, его Ирина! Золотистые волосы, стянутые на затылке синей лентой, делали голову меньше, изящнее. Вздернутый нос с хищным вырезом ноздрей и огромные черные глаза с тенями от бархатных ресниц придавали лицу задорное выражение. Она стояла чуть подавшись вперед, держась обеими руками за дверную ручку, и смотрела вопросительно, изумленно, радостно.

Рашид молча прошел за ней в комнату, молча опустился на тахту, глядя на стол, заваленный кусками цветной материи, на журналы мод. Понемногу приходил в себя, успокаиваясь от пережитого. Ирина уселась рядом, забравшись на тахту с ногами. Тесно прижавшись к юноше, ласково шепнула: «Что случилось, мальчик мой, расскажи?»

И он рассказал. Рассказал о том, как вчера сходил с ума, ожидая ее, как напился вечером в ресторане. Он поведал возлюбленной, что труднее всего переживает разлад с матерью, жалеет ее, не знает, как объяснить случившееся. Разговорившись, чувствуя на себе нежный, подбадривающий взгляд Ирины, он уже не мрачно, а шутливо, с выразительными улыбками описал сцену встречи с Капитонычем, закончив словами: «Беседа прошла бессердечно и не в дружественной обстановке».

Ирина, еще теснее прильнув к Рашиду, спросила:

— И все?

— Все!

— Это вовсе не такая уж беда, как ты думаешь.

Легко соскочив с тахты, Ирина быстро накрыла стол, поставила хлебницу, тарелки. Делая все это, она одновременно говорила, обращаясь к Рашиду, поблескивая лукавыми глазами, подбадривая его, весело шутя, когда убеждала, что все происшедшее с ним не стоит выеденного яйца. Она повернула дело так, что во всем виновата его мать, посчитавшая, что взрослый сын чуть ли не до старости должен проводить вечера только с ней.

Рашид отрицательно затряс головой, но, побежденный страстным волнующим взглядом любимой, промолчал, явно поступившись совестью. Пытаясь избавиться от этого тягостного чувства, намереваясь смутить Ирину, он спросил:

— Это ты положила мне в карман деньги?

— Я! И только потому, что у меня их больше, чем у тебя.

Следующий вопрос Рашида она прекратила поцелуем. Побежденный ее стремительностью, он, закрыв глаза, шептал:

— Люблю!

Ощущая быстрые, горячие поцелуи на щеках, глазах, подбородке, пытался расстегнуть верхние пуговицы ее халата. Ирина, нежно потеребив пальцами его жесткие курчавые волосы, сказала наставительно: