Владимир Шитов - Собор без крестов

— Нам с вами не по пути, а поэтому мы поедем домой другой машиной.

Простившись с отъезжающими и дождавшись, когда они уедут, чтобы не были свидетелями грязного уголовного инцидента, Лесник, удовлетворенно нащупав в кармане пиджака столовый нож, похищенный им из ресторана, подумал: «Я же его не зря брал. Надо крутым ребятам преподать урок, чтобы они помнили, кто из нас крутой».

Видя среди парней Душмана незнакомых ему мужиков, Лесник, подойдя к ним, поинтересовался:

— Чего это вы, парни, устроили мне такие проводы?

— Ладно, иди, разобрались, — пробурчал один из них, чего Лесник и хотел услышать.

Теперь он от своей жертвы не отстанет, пока ее не проучит. Ему только надо было спровоцировать говоруна на ссору.

— Устроили мне спектакль, испортили вечер, а теперь разрешаете уйти. Так, парни, не пойдет. Вы не захотели вовремя уйти, как рекомендуют лучшие дома Парижа и Лондона, а поэтому занавес спектакля буду опускать я. Ты, говорливое быдло, а ну выходи ко мне, сейчас будем бодаться.

Парни Душмана попытались успокоить Лесника, отговорить его от намерения драться, но он, решительно отстранив их, сердито прошипел:

— Без рук, стойте и смотрите на устроенный мною спектакль. Ты, артист, а ну подваливай ко мне, а то я рассержусь и сделаю тебя «голубым». Посмотрю, какой ты на самом деле крутой парень.

— Не вынуждай меня и мотай своей дорогой, — сдерживая себя, произнес здоровяк, видя, что Лесник желает с ним подраться.

— Ах ты, погань вонючая, еще и угрожаешь, — взвинчивая себя, прорычал Лесник, приближаясь к здоровяку, который, вытащив из кармана нож с выбрасывающимся лезвием, заявил:

— Видит Бог, что я не хотел выпускать тебе кишки, но придется.

— Вот так бы давно, — промурлыкал Лесник, по-кошачьи отскочив от противника для того, чтобы в следующий момент напасть на него. Тысячи раз отработанным движением руки Лесник молниеносно метнул здоровяку в лоб столовый нож ручкой вперед. Удар был сильный и потрясающий. Подскочив к здоровяку, выхватив у него из рук нож, Лесник с силой ударил его в промежность.

Звериный крик противника Лесника от боли показал собравшимся, что спектакль закончился. Пострадавшего увели с места драки его сторонники.

Оставшимся мужчинам и женщинам Лесник «прочитал» лекцию:

— Я в ваших проводах не нуждался. Вас ничем не провоцировал, а поэтому надо уметь осознавать свои ошибки и вовремя, когда просят, уматывать от честных, порядочных людей, если не хотите еще участвовать в подобном спектакле.

Когда Лесник с Ларисой уехали к ней домой, где Лесник подарил Ларисе нож, изъятый им у здоровяка, то оставшийся около ресторана один из покровителей валютных девиц, почесывая затылок, пробурчал парням Душмана:

— Этот Лесник так в лесу одичал, что ему в столице без намордника нельзя появляться, всех покусает.

— Как я понял, ты хочешь, чтобы я передал твое мнение Леснику? — строго гладя ему в глаза, спросил его парень Душмана.

— Ты что, очумел? — испуганно возразил тот. — У меня лоб не такой крепкий, как у таксиста. Это я просто размышлял вслух, — ретировался тот.

— Тогда, на всякий случай, чтобы избежать неприятностей для себя, закрой свою коробочку и не воняй, — посоветовал тот ему.

Девицы валютные, сутенеры и обслуживающие их таксисты поняли, что сегодня они попали под маховик всесокрушающего механизма, который им не по силам остановить или даже нарушить его работу. Поэтому крайними, как всегда в таких случаях бывает, оказались сами девицы, валютные женщины. В их адрес со стороны мужчин посыпались упреки:

— Вы разве не видели, что господа приехали в ресторан со своими дамами? Неужели это трудно было понять? Зачем вам вздумалось связываться с их профурами?..

Так закончился для Лесника визит в ресторан. Поведение Лесника у ресторана раскрыло его перед Ларисой в другом, неизвестном ей качестве. Теперь она поняла, хотя и отдаленно, как Лесник зарабатывает свои капиталы.

На пути к овладению ими он шел не только с помощью своих способностей и капитала, но и физически ломая все препятствия, встречающиеся ему на пути.

Сегодня Лесник пошел на конфликт и риск, отстаивая ее честь и достоинство. Никто никогда не заступался за нее так самоотверженно. От торжества своей победы над валютными женщинами она испытывала пьянящее блаженство. Ей не терпелось поскорее доехать до своей квартиры, где в силу своих возможностей и способностей отблагодарить любимого за приятно проведенный вечер и одарить его за все то, что ради нее он сегодня сделал.