Артур Омре - Риф Скорпион (Сборник)

— Это как же, Стефансен?

— Мы разделим имущество поровну на троих. Сестра отказывается от своей доли. Ей с мужем и так хватает. Выходит по десять — пятнадцать тысяч матери, папаше и нижеподписавшемуся. Отец продает дом, у него есть акции и кое-какие наличные. Далеко с этими деньгами не уйдет, как бы осторожно ни расходовал. Мама откроет ателье здесь, в городе, у меня будут деньги, чтобы продолжать учение. Вот и сказочке конец, любезный Вебстер.

Вебстер рассмеялся.

— А зайдем-ка мы в кафе, выпьем по рюмочке, — предложил он. — И что-то мне раков захотелось. Кутнем, отметим, так сказать, благополучное завершение дела о растрате. Полиция платит. И куда только Холмгрен подевал все эти деньги?

— О, женщины и всякие потехи за границей, ну и игра на бирже, разумеется. Мозговитый муж был, этот Холмгрен. И симпатичный, черт дернул его отравиться, зря это он. Конечно, приятный способ отдавать концы, заснул — и все тут. Интересно, где потом просыпаешься? Девушка, мой богатый приятель желает раков и карту вин. Для меня — кофе и бутерброды. Скажите хозяину, чтобы не пытался выставить меня за дверь сегодня. Я под охраной.

Стефансен-младший выпятил подбородок.

Вскоре подали раков и бутылку белого вина. Стефансен-младший предпочел бутерброды. Вебстер сосал рачьи клешни, бормотал себе под нос и улыбался. Ему нравился этот молодой студент.

Продолжая управляться с раками, он сказал:

— Да, жаль Холмгрена. Последний раз побывал в Париже весной прошлого года, бедняга. Я как-то участвовал в поездке для обмена опытом. Берлин, Париж, Лондон. Давно это было. А вы бывали в Париже, Стефансен?

— Ни разу. Успеется.

— Еще побываете, это точно. Кстати, пока не забыл, — вы не скажете, когда именно Холмгрен ездил в Париж весной прошлого года? Хотя, конечно, вас тогда не было дома, в заводском поселке. А мне для порядка нужно бы записать в деле.

И тут в корзину Вебстера упал даровой плод. Ибо Стефансен-младший отлично помнил, что Холмгрен сел на пароход, идущий в Антверпен, в самом начале мая, то ли второго, то ли третьего числа. Он услышал об этом от матери, она как раз тогда была в Осло.

Вебстер отважился задать еще один вопрос. Посасывая клешню, пробормотал удивленно, как будто не совсем ухватил, что сказал ему Стефансен-младший:

— Ваша мать собиралась поехать в Антверпен?

Стефансен-младший поправил его, смеясь:

— Да нет же, это Холмгрен отправился в Париж через Антверпен. А мама взяла несколько дней в счет отпуска, решила проветриться немного вместе с фрекен Харм. Копенгаген, Мальме, Гётеборг, Стокгольм. Она ведь не бывала никогда за границей. А фрекен Харм могла позволить себе отпуск, раз Холмгрена все равно не было на месте, вот и составили компанию друг дружке.

— Ну да, ну да. — Вебстер перевел разговор на фрекен Харм. — Забавная особа, эта Харм. Родственница вашей матери?

— Что-то такое. Болтушка, но себе на уме. Славного малого подцепила. Вам известно, Вебстер, что у нас есть цыганская кровь?

— В самом деле? Что вы говорите!

— Точно. Да это видно простым глазом. Кровь что смола. По материнской линии. Благородное семейство — Россы. Небось слышали?

— Не без того, — отозвался Вебстер. — Состоят в родстве с Гриффенфельтами и с Фредриксенами. Парни — самые буйные, гонялись за девчонками. Девушки — неравнодушны к мужчинам.

— У меня, чтоб вы знали, цыганской крови только одна восьмая, — сообщил Стефансен-младший. — У мамы — четверть, ее отец был наполовину цыган. Она не любит, когда об этом заговаривают, а мне все равно. Чувствую себя вполне нормально, норвежец как норвежец.

Вебстер заказал себе кофе, закурил маленькую сигару. Вообще-то жена ждала его к обеду к четырем часам, но не станет же убиваться оттого, что он задерживается в тысячу какой-то раз. Ровно в четыре накроет на стол, и семья спокойно пообедает, не дожидаясь главы семейства Вебстер.

Беседа в кафе продолжалась в шутливом духе. Естественно, упоминались самые различные жители заводского поселка, коль скоро Вебстер был причастен к расследованию дела.

— Рад, что все это в прошлом, — сухо заметил он. — Надеюсь, я смог чем-то помочь вашему отцу. Довольно трудный случай. Представьте, ему грозила долгая отсидка. Осталось только кое-что подчистить для полного порядка, а так-то… Сами знаете, строго говоря, это дело — компетенция уездных органов.

Вебстер медленно бродил по улицам в районе центра, ощущая легкое возбуждение. Кажется, клубок продолжает разматываться? Распутывая шерсть, не следует торопиться, иначе будут сплошные узелки. Не пора ли серьезно побеседовать с этой деловитой, стройной фрекен Харм?