Леонид Матюхин - Тридцать сребренников рублями (= Кинжал)

- Понятно, - кивнул Доро, - Прежде чем выбивать из тебя подарок Вадимцева, эти скоты основательно ознакомились с твоим образом жизни. Интересно только, откуда они вообще могли узнать о кинжале?

- Представления не имею. Не думаю, чтобы наши ребята стали кого-то посвящать в мои обстоятельства...

- Мне тоже не особенно верится в это. Но кто-то ведь донес до этого "коллекционера" известие о вещице. Так ведь?

- Так-то так, - кивнул Макс. - Но... Сейчас не до этого. Ведь у них Марина. Нужно срочно что-то предпринять. - Он помолчал. - Этот мужик будет звонить мне приблизительно через полчаса. Я намерен пообещать ему кинжал. Черт с ним. Не хочу рисковать. Не могу подставлять Марину. Понимаешь?

- Ты прав. Кинжал потом можно будет постараться вернуть, - согласился Доро и спросил, - От твоих соседей можно позвонить?

- Боюсь, не стоит, - покачал головой Максим. - Мне хотелось бы избежать любого риска. Когда он позвонит, я договорюсь с ним о том, каким образом произойдет обмен кинжала на Марину. А вот потом... Потом тебе и карты в руки. Отслеживай сволочей и бери их к ногтю... Кстати, мы с тобой запишем на всякий случай этот разговор на пленку.

Однако ожидавшийся разговор не состоялся. Когда через двадцать минут раздался звонок, и Максим снял трубку, ровный металлический голос произнес: "Я же предупреждал, чтобы без фокусов. Теперь пеняйте на себя". А затем в трубке раздались гудки отбоя. Причем на дисплее телефона номер опять не высветился.

Максим побледнел и даже сразу как-то осунулся.

- Я не понимаю, - нервно прикуривая очередную сигарету, сказал он, Почему он так говорил со мной?

- Скорее всего потому, что знал о моем присутствии здесь, - заметил Денис. - Либо за твоей квартирой установлена слежка, либо её основательно прослушивают. Хотя, одно совсем не исключает другого.

- Черт! - выругался Макс, - Какой же я идиот! ... Ладно, продолжим разговор в ванной?

- Пошли. И на всякий пожарный я ещё и включу телевизор.

Денис помог приятелю въехать в ванную и пустил воду.

- Нужно мне было все-таки позвонить от соседей ребятам, - посетовал он. - Глядишь, и засекли бы, откуда звонил этот деятель.

- Подожди! Разве я тебе не сказал, что у меня есть их телефон? удивился Максим.

- Нет. Об этом не было ни слова. Откуда он?

- Так я же рассказывал, что утром звонила Марина. И при этом на телефоне высветился её номер. Я его переписал.

- Быстро. Где он у тебя? - встрепенулся Денис. - Пока я одеваюсь, перепиши мне его. И приготовь на всякий пожарный фотографию Марины.

Через несколько минут он уже останавливал машину у ближайшего телефона-автомата. Первым порывом было звонить бывшим сослуживцам на Петровку. Однако эту мысль пришлось оставить. Действительно, нельзя было исключать вероятность, что у киднаппера имелись в милиции осведомители. В этом случае звонок мог лишь спугнуть похитителей, а то и закончиться для Марины ещё более печально. Поэтому Доро ограничился звонком одной хорошей знакомой, которая довольно быстро сообщила ему адрес, по которому был установлен интересовавший его телефон, а также фамилию квартиросъемщика. Затем он обзвонил друзей, но никого из них найти не удалось. К сожалению, не удалось также дозвониться и до Сергея Вешнева, который продолжал возглавлять отдел по борьбе с наркотиками. Как оказалось, Вешнев был в длительной служебной командировке, а потому нечего было и думать о его помощи и поддержке.

Доро пожалел, что у него нет с собой оружия. Но делать было нечего. Поэтому, уповая на везение и на извечное авось, Денис поспешил вернуться в машину. Прогревая двигатель, он от нечего делать заглянул в перчаточный ящик. Увы, в нем не было ничего, что могло бы послужить оружием. Лежали лишь инструкция к машине, брошюрка правил уличного движения, фонарик, да старый театральный бинокль, забытый им тут не менее месяца тому назад. Подумав, Денис сунул бинокль и фонарик в карман куртки.

Когда Доро подъехал к интересующему его дому, было уже совсем темно.

Не выходя из-за руля, Денис огляделся. Ему почему-то подумалось, что высокое светлое строение смотрелось среди старых пятиэтажек как новенькая фарфоровая коронка на фоне больных и прокуренных остатков зубов во рту старого, никому не нужного бомжа. Новый дом был тут просто неуместен. Само его присутствие здесь представлялось вызывающе-бестактным. Всем своим видом он нагло привлекал к себе внимание. Своей высотой, своими необычно светлыми стенами дом прямо-таки кричал о том, что он - стройный, светлый и такой новый - тут чужак, случайный пришелец, по чьему-то недосмотру десантированный в смокинге и в белых перчатках в страну черных пигмеев.