Варвара Клюева - О мертвых — ни слова

Он рассказывал, я слушал, а мысль, забрезжившая в мозгу, принимала все более отчетливую форму. Да ведь беременная вьетнамка, что едва не свела с ума шофера «скорой», и эта их Варька — одно и то же лицо! — осенило меня в конце концов. Правда, когда я спросил, не похожа ли Варвара на вьетнамку и не ждет ли она ребенка, Сегун рассмеялся: «Варька? Ребенка?! Да у нее на них аллергия! Стоит какой-нибудь мамаше с младенцем войти в вагон метро, Варвара вылетает оттуда пулей. А замужества боится пуще смерти. И на вьетнамку похожа не больше, чем я — на негра. Глаза — по пятаку и нос, что ястребиный клюв».

Я было отказался от своей идеи, только вот она меня никак оставлять не желала. Чем больше я слушал, тем больше проникался уверенностью, что выходка у больницы идеально вписывается в характер Пашиной героини. А в конце концов выяснилось, что она — маленькая худая смуглая брюнетка. Это был последний недостающий кусочек моей головоломки. К тому времени я уже знал, что жизнь Варвары полна приключений, что она очень предана друзьям и ради них не раз пускалась в самые рискованные авантюры. Я решил, что обязательно наведаюсь к этой необыкновенной девушке, постараюсь с ней подружиться и когда-нибудь расспрошу о представлении у больницы. Только вот не думал, что это произойдет так скоро.

В воскресенье я отдыхал, точнее — сражался с похмельем, а в понедельник отправился на службу. Вечером меня вызвал начальник. «Федя, это ты у нас сидел в больнице, когда там обнаружили тело некоего Подкопаева? Вот и займись этим делом. Покойника-то, оказывается, под завязку накачали атропином».

Отхлебывая чай, Селезнев быстро взглянул на меня и продолжал:

— Я ни словом не обмолвился о своих субботних изысканиях. Связался с участковым, на территории которого находится больница, вытянул из него жалкие крохи собранной им информации и снова позвонил Сегуну — уточнить имя и адрес его знакомого, у которого Подкопаев жил сравнительно недавно. На этот раз Паша был трезв, и мой интерес к Подкопаеву вызвал у него настороженное любопытство. Мне с большим трудом удалось отвертеться от вопросов о роде моих занятий и получить нужные сведения.

Так я вышел на Сергея Архангельского. Сегодня утром я нанес ему визит, и его поведение мне очень не понравилось. Архангельский вертелся как уж на сковородке и явно что-то скрывал. С чего бы это, если, по его словам, Подкопаева он не видел три месяца? А с какой неохотой он признался, что в пятницу был на вечеринке у Луца! На той самой вечеринке, куда не удалось попасть Паше.

Эта вечеринка занимала меня все больше и больше. Мне стоило неимоверных усилий выцарапать у Архангельского имена участников. А вот имя человека, к которому переехал Подкопаев, он сообщил мне без всякого нажима. Поэтому на визит к Станиславу Малахову особых надежд я не возлагал. Малахов и правда сообщил мне немногое: Подкопаева он выгнал три недели назад, после того как гость залил три нижние квартиры и отказался оплачивать ремонт. Куда тот подался потом, Малахов не знал. Тогда я вплотную занялся участниками пресловутой вечеринки.

По странному совпадению все они словно испарились. Причем исчезновения произошли по одному и тому же сценарию: люди пришли на работу, потом их подозвали к телефону, и спустя какое-то время спохватившиеся сотрудники нигде не могли их отыскать. Правда, это касается тех, кто работает вне дома. Как исчезли остальные — неизвестно. Но исчезли все.

Капитан Селезнев посмотрел на меня долгим внимательным взглядом.

— Варвара Андреевна, мне кажется, вы попали в серьезный переплет. Вы, конечно, можете все отрицать, но водитель «скорой», вероятно, вас опознает, соседи подтвердят, что у вас есть синий «Запорожец», в квартире Луца, скорее всего, найдутся отпечатки Подкопаева, и кто-нибудь из жильцов, возможно, вспомнит, что видел его в пятницу вечером. Не исключено, что найдутся и свидетели, заметившие, как вы укладывали тело в машину.

Он помолчал, потом подался вперед, положил локти на стол и сцепил пальцы.

— Я хочу помочь вам. Честное слово. И более того, могу это сделать. Начальству ничего не известно о частном расследовании, предпринятом мною в субботу. Я могу пустить следствие по другому пути: отыскать человека, у которого Подкопаев жил последние три недели, проверить его алиби, выявить многочисленные связи покойного и разбираться с ними до скончания века. Могу даже сфабриковать улики, указывающие на самоубийство. Только мне нужно знать, что произошло на самом деле.