Галия Мавлютова - Королева сыска

"Клиент" посиживал на третьем этаже офиса - окна выходили на улицу Разъезжую - и не ведал о том, что его "Форд", стоявший внизу, угоняют. Он беззаботно разговаривал по телефону, одновременно перекидывая на экране компьютера электронный мячик через электронную же сетку и не знал, что уповать сейчас может только на счастливый случай, на "вдруг", которое, возможно, спугнет угонщиков. Скажем, если Тенгизу, дежурившему неподалеку в машине прикрытия, что-то покажется подозрительным и он даст отбой. Или Заза, расположивший вторую машину прикрытия у поворота с Правды на Разъезжую, что-то заметит, известит Тенгиза, а тот даст отбой. Или, скажем, если девушка, которую владелец "Форда" подвозит домой, раньше запланированного вернется из налоговой, увидит незнакомца в машине приятеля и успеет поднять кипиш до того, как Леха, прогуливающийся перед зданием с букетом роз, подбежит к ней и приставит заточку к ее дрожащему телу.

Но пока все шло хорошо. Для угонщиков, разумеется.

Мужчина в очках с тонкой оправой уже сидел на водительском сиденье "Форда", уже вставил выточенный им вчера ключ зажигания в замок и теперь доставал из кейса кусачки. Достав, нагнулся к педалям и улыбнулся, радуясь своей догадливости: именно этого он и ожидал от владельца "Форда", похожего, по его мнению, на "халдея", внезапно выбившегося в метрдотели, педали тормоза и сцепления были опутаны цепями с наручниками.

Подобравшись под новехонькие блестящие цепи кусачками, мужчина в очках последовательно разобрался с обеими педалями. Потом швырнул под соседнее сиденье ампутированное железо - неразомкнутые наручники и площадки под подошвы.

На обрубках педалей он доедет не то что до базы, а и до Москвы. Долго, конечно, слишком долго пришлось возиться с этими кандалами... Не любил он, когда угон занимает больше трех-четырех минут, начинал прогрессирующе нервничать. Но теперь все, можно ехать.

Вот сейчас бы "клиенту" в офисе прогуляться до окна, раздвинуть жалюзи, поискать теплым взглядом ненаглядного "фордушку". И увидеть, как он, ненаглядный, катит с места парковки под управлением чужого мужика. Тогда, наверное, "клиент" бросился бы к двери и рванул вниз, перескакивая через три ступеньки. "02", милиция, крик о помощи - все это потом, сперва самому прибежать на место преступления. Так обычно люди поступают. Хозяин "Форда", может, еще и успел бы увидеть, как его любимец поворачивает за угол в конце улицы. Но вот вовремя позвонить по "02" ему бы не дали. Леха (для того его и держат) при таком повороте дела должен был отключить "клиента". И чем "на дольше" - тем лучше.

Разумеется, маршрут доставки был отработан заранее. Разумеется, механизм определения - ведут ли угнанную машину "мусора" или нет? - тоже был отработан. Тенгиз и Заза на своих машинах держались вблизи "Форда" отставали, догоняли, обгоняли, пропускали мимо, чуть притормаживая у обочины. Если б их что-то насторожило, сразу вышли бы в эфир - у мужчины, сидевшего за рулем "Форда", лежала в кармане рация, настроенная на прием. Но пока все проходило, как обычно проходило, гладко и без помех. "Легковуха", еще не заявленная в угон, самым примерным образом катила в общем потоке, и претензий к ней у гибэдэдэшников не возникало...

***

И снова запах бензина; от него, от этого зловония, у Гюрзы заныл лицевой нерв - не выносила она столь резких ароматов. Ей захотелось прислониться к холодному лобовому стеклу, за которым, окропляемая с небес клочковатой мокро-белой дрянью, проносилась параллельным и встречным курсами дорожная жизнь - сигналы, гудки, грохот и визг тормозов, а также зеленые, красные и желтые вспышки светофоров. А на заднем сиденье коротали время за трепом Виктор и сержанты.

- Мы решили его брать. Звоним в дверь, не открывают...

Перед глазами Гюрзы елозили по стеклу неутомимые "дворники", раскачивались в монотонно-усыпляющем однообразии, точно руки гипнотизера перед лицом пациента. Мозги с недосыпания были словно ватные, веки же становились все тяжелей и, наконец, упали, как театральный занавес, однако в ушах еще звучало:

- ..А он один с тремя бабами барахтается в койке, ну, думаем, по...

На смену пришли другой голос и другая машина. Серебристый "Мерседес", остановившийся перед ее парадным. В салоне тепло и пахнет дорогим одеколоном. Рука в черной перчатке покоится на рулевом колесе.

- Я хочу увезти вас в "Асторию". А вы куда хотите, чтобы вас увезли?..

"Уазик" встряхивает, и ее бросает вперед.

- Теперь постоим, - раздается чье-то ворчание.