Александер Смит - Женское детективное агентство № 1

— Я хочу, чтобы ты открыла свое дело, — сказал отец перед смертью. — Теперь ты получишь за стадо хорошую цену. Продай его и купи себе что-нибудь другое. Может, мясную лавку. Или винную. Что хочешь.

Она взяла отца за руку и заглянула в глаза человеку, которого любила больше всех на свете, в глаза своему отцу, мудрому отцу, в чьи легкие забилась пыль рудников; он всю жизнь экономил и копил, чтобы она жила безбедно.

Слезы мешали ей говорить, но она выдавила из себя:

— Я хочу открыть детективное агентство. В Габороне. Оно будет лучшим в Ботсване. Агентство номер один.

На какую-то секунду глаза отца широко открылись, казалось, он хочет ей что-то сказать.

— Но… но…

Однако, так и не закончив фразы, он умер, и мма Рамотсве упала ему на грудь, оплакивая достоинство, любовь и страдание, умершие вместе с ним.

Она заказала яркую вывеску и повесила ее прямо у поворота на Робаце-роуд, на краю города. Вывеска, указывавшая на маленький купленный ею домик, гласила:

ЖЕНСКОЕ ДЕТЕКТИВНОЕ АГЕНТСТВО № 1

ЛЮБЫЕ КОНФИДЕНЦИАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ И РАССЛЕДОВАНИЯ

К УДОВЛЕТВОРЕНИЮ ВСЕХ СТОРОН

ПОД ЛИЧНЫМ РУКОВОДСТВОМ

Открытие агентства вызвало заметный общественный интерес. По радио Ботсваны прозвучало ее интервью, в котором, на взгляд мма Рамотсве, у нее довольно бесцеремонно пытались выведать сведения о ее квалификации, а в «Ботсвана Ньюс» появилась более доброжелательная статья, привлекавшая внимание к тому факту, что мма Рамотсве единственная женщина-детектив на всю страну. Эту статью она вырезала, скопировала и повесила на видное место на маленькой доске у входа в агентство.

Поначалу посетителей было не слишком много, но вскоре мма Рамотсве с удивлением обнаружила, что ее услуги пользуются значительным спросом. К ней обращались по поводу исчезнувших мужей, кредитоспособности потенциальных партнеров по бизнесу, с подозрениями в мошенничестве. Почти всегда ей удавалось раздобыть для клиента хоть какую-то информацию; в противном случае она отказывалась от гонорара, и получалось, что буквально все, кто обращался к ее услугам, оставались довольны. Мма Рамотсве обнаружила, что люди в Ботсване любят поговорить, и при одном упоминании о том, что она частный детектив, на нее обрушивался настоящий поток информации на любую тему. Людям льстит, заключила она, внимание частного детектива, и у них развязывается язык. Так случилось и с Хэппи Бапетси, одной из ее первых клиенток. Бедняжка Хэппи! Потерять отца, найти его и снова потерять…

— Я жила счастливо, — начала Хэппи Бапетси. — Очень счастливо. Но после того, что со мной произошло, я больше не могу так сказать.

Пока посетительница пила чай редбуш, мма Рамотсве наблюдала за ней. Она верила: все, что вам нужно знать о человеке, написано у него на лице. И дело тут не в форме головы, хотя многие до сих пор придерживаются этого мнения. Скорее, следует обращать внимание на мимические складки и выражение лица. И, конечно, на глаза. Это самое главное. Глаза позволяют заглянуть человеку в душу, проникнуть в суть его характера, вот почему люди, которым есть что скрывать, носят в помещении черные очки. Таких людей надо рассматривать особенно внимательно.

Так вот, эта самая Хэппи Бапетси была умницей, это сразу было видно. Она почти не знала горя — лицо осталось совершенно гладким, если не считать морщинок от улыбки. Значит, здесь дело в мужчине, подумала мма Рамотсве. В жизни Хэппи появился мужчина и все испортил, разрушил ее счастье своим ужасным поведением.

— Давайте я сначала расскажу вам о себе, — предложила Хэппи Бапетси. — Я родом из Маунга, с верховьев Окаванго. Моя мать держала небольшую лавку, и мы жили вместе в задней части дома. У нас было много кур, и мы были очень счастливы.

Мать мне сказала, что отец оставил нас много лет назад, когда я была совсем маленькой. Он отправился работать в Булавайо, [5] Город в Зимбабве. да так и не вернулся. Кто-то нам написал — какой-то наш земляк, живший там, — что мой отец вроде бы умер, но он не может этого сказать наверняка. Он написал, что как-то раз пошел навестить приятеля в больницу Мпило и, проходя по коридору, увидел, как кого-то вывозят на каталке из палаты, и этот человек на каталке был очень похож на моего отца. Но точно утверждать он не берется.

И тогда мы решили, что мой отец, наверное, умер, но мать не слишком огорчалась — он никогда не нравился ей по-настоящему. А я вообще его не помнила, так что мне было все равно.