Андрей Кивинов: Интервью

Вот Юрия Сергеевича убеждать в необходимости правильно одеваться не надо, все на месте, все в меру. Галстучек нужного колора, куплен не в подвальном шопе и не в галантерейной лавке. Минимум в «Бабочке», Баксов триста, если не пятьсот.

– Пожалуйста.

Пузырьки побежали вверх вдоль высоких стенок стеклянного бокала. Юрий Сергеевич налил и себе.

– Дело в том, Жанночка, что речь идет о весьма серьезных вещах. Коррупция, расхищение бюджетных средств… Очень важные персоналии. Хотя я, честно говоря, не боюсь, нет. Просто, пойми меня правильно, я не совсем уверен, что мне следует доводить данные сведения до прессы. Посуди сама, массовый читатель, может, и не догадается об источнике, но лица заинтересованные… Зачем мне это надо?

– А как же гражданский долг, совесть? – Я поставила стакан и закинула ногу на ногу. – Мы кричим, что хотим добиться перемен, что-то изменить в собственной жизни. Но когда нам представляется такая возможность, почему-то сразу прячемся в кусты. Вы ведь не такой, я давно слежу за вами. Как политик, да и как человек, вы мне очень импонируете.

– Спасибо, Жанночка. – Юрий Сергеевич не стал возвращаться за рабочий стол, а сел в кресло рядом со мной. – Я не отказываюсь выполнять свой гражданский долг, я, собственно, его всегда выполняю. По мере сил.

Повеяло ароматом Франции – Юрий Сергеевич не жалел средств на парфюм высшего номера.

– Но каждый шаг настоящего политика должен быть выверен с точностью до миллиметра. Бесцельных либо опрометчивых шагов допускать никак нельзя.

– А вы продемонстрируйте свою точку зрения! – Я пристально посмотрела в глубоко посаженные глаза собеседника. Он не смог выдержать моего взгляда и уставился на бутылку минералки. – Разве это вам помешает? Наоборот! Вас будут уважать и любить еще больше.

Юрий Сергеевич по-отечески улыбнулся:

– Не все так просто, Жанночка, ты слишком молода и в силу этого смотришь на вещи с несколько другого уровня.

– Ну, не так уж и молода,– надула я щечки. – Скоро двадцать пять.

– О-о-о! – рассмеялся Юрий Сергеевич.– Когда доживешь до моих тридцати семи, поймешь, что двадцать пять – это просто детский возраст. Эх, где она, молодость?

По данным адресного бюро Юрию Сергеевичу в мае стукнуло тридцать девять, но я, разумеется, вежливо промолчала. Впрочем, и мне, если честно, уже не двадцать пять…

– Поэтому прежде чем сделать шаг, я задаю себе вопрос – а нужно ли мне это? Действительно ли необходимо, чтобы люди знали? Не будет ли от этого хуже? Я тебя прекрасно понимаю, Жанночка. Для тебя на первом месте сенсация" скандал. Это твой хлеб, твоя нива. Но ведь я перво-наперво деловой человек, мой хлеб – в точном расчете. Надо смотреть на вещи глубже.

Юрий Сергеевич в настоящую минуту смотрел не на вещи, а на мое декольте. Так глубоко, что от его взгляда раскалилась моя цепочка с кулончиком.

– То есть вы не заинтересованы в публикации на эту тему? Очень жаль. Тогда посоветуйте, к кому я могу обратиться за помощью. Так или иначе, но я не собираюсь бросать начатое.

– Нет, Жанночка, нет, я разве сказал, что не заинтересован? Очень заинтересован, но… Наверное, это все-таки лучше обсудить не здесь. Здесь даже у холодильника есть уши, не говоря про стены.

– Неужели все так серьезно? – вполголоса спросила я.

– Я мог бы рассказать о таких вещах, которые вызвали бы не просто скандал. Например, про…

Юрий Сергеевич прервался и приложил палец к губам.

– Нет, нет, здесь я больше не скажу ни слова.

– Хорошо, тогда давайте встретимся еще раз. Где-нибудь на улице, в кафе… Там, где нас никто не сможет подслушать.

– Боже милостивый, неужели я в двадцать пять был таким же? Ты еще ребенок, Жанночка, а просишь, чтобы я рассказал тебе о государственных тайнах.

– Коррупция – это государственная тайна? По-моему, это преступление.

– Смотря в каком государстве. Знаешь, Жанна, я получаю от нашей беседы какое-то непонятное удовольствие. В тебе есть что-то очень детское, чистое… Я давно не встречал таких людей. В политике, в бизнесе столько грязи, столько мерзости. Ужасно устаешь, хочется взвыть, спрятаться, убежать. А человеку ведь необходимы и положительные эмоции. Должен быть баланс плюсов и минусов. А где их взять? Друзья уже не относятся к тебе как к другу, ибо ты пребываешь в ином измерении, в семье в тебе видят не мужа и отца, а фамилию и кошелек. Иногда так хочется выплеснуть свои чувства, направить на кого-то добрую энергию, в конце концов, поговорить искренне!