Алексей Погорелый: Будни лейтенанта Баталова

— А потом? — подбодрил затихшего парня Баталов.

— Потом он, как ни в чем не бывало, сел за столик и начал пить водку.

— Вот так, значит?

— Да … так.

— А где эта дамочка? — спросил Баталов.

Все присутствующие начали растерянно оглядываться вокруг, осматривая помещение бара. Баталов подошел к стойке.

— С кем пришел этот мужик? — спросил лейтенант бармена, ткнув большим палцем через спину в сторону задержанного.

— С женщиной.

— Куда делась?

— Ушла, наверное.

— Как выглядела?

Бармен сморщил узкие черные брови и теребил в нервных руках тряпку для уборки.

— Блондинка, — сказал он тонким голосом. Потом прокашлялся и продолжил. — Крашеная, в черном платье стрейч и черной кожаной куртке. В туфлях и колготках, тоже черных. — Бармен перегнулся через стойку в сторону Баталова, Миша приблизил ухо к губам бармена. — Похожа на проституку, — прошептал бармен.

— А что такое стрейч? — прошептал в ответ Миша.

Бармен принял прежнее положение тела и с укоризной в голосе сказал.

— Материал такой. Тянется и облегает фигуру.

Баталов заказал большую чашку кофе, развернулся, подошел к журналистке и с усмешкой спросил:

— Я могу поговорить с задержанным, товарищ племянница майора Кулиша?

— Не надо быть таким, Михаил, вам не идет. — Вербицкая освободила стул для Баталова. — Я не виновата в том, что вы долго спите.

— Сержант, — громко окликнул полицейского Баталов. — Проследите, чтобы никто не покинул помещение бара без моего личного разрешения.

Вербицкая недовольно сморщила носик и присела вместе с оператором за соседний стол. Баталов достал из пачки «Честерфилда» две сигареты и протянул одну из них задержанному. Тот, наклонившись вперед, зажал фильтр сигареты в тонких губах. Баталов поднес огонек зажигалки, мужчина подкурил и откинулся на спинку стула. Бармен принес кофе. На столе стояла полная на четверть бутылка «Столичной», рифленые широкие вазочки с остатками греческого салата, полупустое блюдо с мясной нарезкой, два бокала, рюмки и круглая пепельница из матового стекла с логотипом «Карлсберг». Баталов сделал две глубоких затяжки и сбил пепел.

— Как звать? — спросил лейтенант, глядя на узкое лицо с длинным носом и запавшими щеками. Колючие темные глаза уголовника оставались совершенно спокойными. Он перекатил языком сигарету в угол рта и сказал:

— Валера Шмель.

— И что здесь случилось, Валера?

— Мужик лапал мою телку и получил перо в бочину.

— От тебя?

— Да.

— Зачем ты его убил? — спросил Баталов, сделав глоток кофе и затянувшись сигаретой.

— Он обидел мою женщину, — твердо сказал Шмель.

— А где она, кстати?

— Тебе надо — ты и шукай.

— Не хочешь облегчить себе наказание, — печально сказал Баталов. Валера Шмель выплюнул на пол бычок и, молча, опустил взгляд на стол.

— За то, что мужик коснулся твоей бабы, ты его убил, — утвердительно сказал Баталов.

— Да.

— За это не убивают, Валера.

— У нас убивают.

— Чего не убежал? У тебя было возможность, — спросил Баталов. Задержанный молчал.

— Ты знал раньше мужика?

— Нет.

— За что сидел?

— По 162-ой.

— Бандит значит.

— Я честный вор! — сверкнул глазами Валера.

— Вооруженное ограбление, Шмель, — покачал головой лейтенант. — Ты бандит. Забирайте задержанного, сержант, — приказал Баталов и допил кофе.

Двое полицейских увели Валеру Шмеля. Баталов повернулся на стуле к журналистке. Вербицкая вальяжно сидела на стуле, покачивая стройной ножкой в длинном сапоге на высокой шпильке. Она откинула полы кожаного плаща, демонстрируя полные груди, обтянутые тонким кремовым свитерком с глубоким круглым вырезом. В помещение ворвался низенький, плотный мужчина в кожаной куртке с меховым воротником, быстро подошел к оператору и ухватился за камеру.

— Отдай пленку, скотина, — закричал он, пытаясь открыть деку камеры.

Баталов кивнул сержанту. Полицейский обхватил сзади коротышку, провел руки ему под мышками и уперся ладонями в затылок.

— Я хозяин этого бара, — прохрипел мужчина, слабо дергаясь в позе «ласточки».

— Пленка необходима следствию, — четко произнес Баталов и требовательно протянул руку оператору.

***

Баталов, майор Кулиш и Алена Вербицкая смотрели пленку с интервью Валеры Шмеля в кабинете оперативников. Шмель, пристально глядя в камеру, говорил:

— Я сделал все по понятиям. Мужик обидел мою женщину, и я его зарезал.

— Вы осознавали, что вы делаете? — спросила за кадром журналистка.