Виктор Меньшов: Чикагские гангстеры могут отдыхать

- Был оперативником, старшим оперуполномоченным, вышел по выслуге на пенсию. По новым временам работал в баре вышибалой, потом в службе стабилизации в страховом банковском агентстве, в частном сыскном агентстве и вот - в вашем банке.

Я замолчал, разглядывая начальство, вернее - его макушку. Он покачался на каблуках, все так же высверливая мой пупок. Я даже несколько забеспокоился. Мне показалось вдруг, что под рубашкой у меня что-то зашевелилось, и я с ужасом подумал: не экстрасенс ли наш шеф и не развяжет ли он мне пупок. Но он прервал мои мрачные мысли.

- Хорошо. Это на вопрос, где вы служили. А я спрашивал: где и почему ушли. Я слушаю...

С пупком моим явно происходило что-то неладное, но я героически смолчал, лишь одернул пиджак и сложил руки на животе. Но шеф впервые за всю беседу поднял на меня взгляд, и мне пришлось убрать руки, предоставив ему ковыряться в моем пупке сколько вздумается.

- Из МУРа я уволился по выслуге лет, в баре не работа, а сплошной мордобой, платили мало, били много...

- Вас? - удивился шеф, во второй раз поднимая голову.

- Увы, - развел я руками. - Всегда найдется кто-то здоровее тебя, а то и несколько сразу, да и предметов под рукой в баре множество. А главное зарплата для такой работы мизерная. Да и страховку отказывались выплачивать. А при такой службе - сами знаете - все до поры до времени. Кому охота за просто так рисковать?..

- Все ясно. Можно без подробностей. Мотивация понятна, - поторопил меня шеф, как-то странно покручивая головой, гайку, что ли, на пупке у меня откручивал?

- В страховом агентстве известно как. Страхуют кредиты банковские. Если в срок не выплачиваются, вступает в дело служба стабилизации, то есть мы. Должники народ нервный, никогда не знаешь, что тебя ожидает за дверью. Пару раз стреляли. Да и платили не по-Божески. Ушел в частное сыскное агентство. Там ничего. Работа не пыльная. Частным агентствам не многое доверяют. Мужей, жен неверных отслеживать. Жуликов на предприятиях находили. Ничего так работа. Только мало её. И денег опять же мало. А тут знакомый мой из страхового агентства к вам устроился и мне присоветовал. А я что? Мне лишь бы поспокойней и платили чтоб хорошо и вовремя.

- Притом второе для вас даже важнее спокойствия? - опять поднял на меня глаза шеф.

- Это чтобы платили? Конечно! Рискнуть - отчего же нет? Можно и рискнуть. Но если не платят...

- Хорошо, - шеф опустил голову, слегка массируя шею, словно устал стоять, задрав голову, - зайдете ко мне через двадцать минут. Вас сменят.

Он повернулся и пошел было, но остановился и бросил не оборачиваясь:

- И знаете что... Примите душ.

Он ушел, а я обиженно засопел носом. Тоже мне! "Душ примите!" Лучше бы кондиционеры поставил или форму полегче выдал.

Но на обиды времени не оставалось. Из дверей транспортного отдела мчался мне на смену мой напарник Михаил, пытаясь сгибать колени, что означало у него самую высокую скорость.

Через двадцать минут я стучал в дверь директора банка чисто выбритый, переодетый в свой костюмчик из легкой ткани и бежевую рубашку, с шелковым галстуком на шее, весь благоухающий дорогими дезодорантами и одеколонами, которые я так любил.

Шеф глянул на меня из-под толстых очков, как мне показалось, одобрительно хрюкнул и указал рукой на кресло около журнального столика в углу, а не напротив его письменного стола. Я посчитал это хорошим знаком. Он ни минуты не заставил меня ждать в приемной, а теперь, как только я провалился в удобное кресло, позвонил по селектору секретарше, велев никого пока не принимать и ему не звонить. После этого он подошел к моему креслу, постоял, глядя на меня, и сел напротив. Открыл бутылку минеральной, налил в стакан, предложил мне. Я отказался.

- Может, чего покрепче? - спросил шеф, лукаво поблескивая стеклами очков.

- Нет, спасибо. Не любитель. При необходимости могу, и даже весьма много, но не люблю.

- Это хорошо... - шеф потягивал минералку и молчал.

Я оглядывал кабинет, почти пустой, если не считать его стола, кресла и стула напротив стола да журнального столика с двумя креслами, где мы и сидели. Еще на стене висела какая-то довольно нелепая картина, за которой, как я знал, находился сейф.

- Значит, если я правильно понял, за хорошие деньги, выплаченные вовремя, - тут он позволил себе слегка улыбнуться, - вы готовы выполнять любую работу.

Я не понял, спрашивает он или просто констатирует факт, но на всякий случай внес ясность:

- Ну, не любую, конечно... Но если это не слишком... противозаконно и хорошо платят, то почему я должен отказываться?