Наталья Солнцева: Танец семи вуалей

– Где же кисет? Вы покажете его, наконец?

Оленин почувствовал, что не может противиться ее настойчивости. Ему пришлось достать из несгораемого шкафа железную коробку, вынуть оттуда потертый мешочек малинового бархата и показать гостям. На бархате золотыми нитками были вышиты две буквы – I R.

– Ида Рубинштейн… – восхищенно прошептала Глория, рассматривая мешочек.

– Здесь не табак, смею заметить, – подал голос Оленин. – Следовательно, это не кисет.

Мешочек источал слабый запах амбры и мускуса, который кружил голову. Глория потянула за шнурок и заглянула внутрь. В малиновом сумраке блеснула золотая лилия…

– Застежка Саломеи! – выдохнула она.

– Этого не может быть, – возразил доктор.

– Скорее вы согласились бы расстаться с жизнью, чем с этой вещицей…

– Она принадлежала Иде, – против воли вырвалось у Оленина. – Само золото стоит безделицу.

Тень Саломеи промелькнула и растаяла в солнечной дымке кабинета, оставив после себя то ли отзвук легких шагов, то ли звон золотых монист…

Дедушка Симы Петровской лично посетил Черный Лог и вручил Глории чек на большую сумму.

– Позвольте выразить вам благодарность, – сказал пожилой господин. – Когда-то Агафон спас меня… а теперь вы спасли мою внучку. В то утро я проснулся от дурного предчувствия и решил познакомиться наконец с доктором Олениным. Почему я не приехал на полчаса раньше?! Когда я увидел в приемной лежащую на полу Симу, у меня сердце оборвалось. К счастью, она серьезно не пострадала – больше испугалась.

– Вы все-таки познакомились с Олениным?

– Разумеется. Я привык выполнять намеченное.

– Что вы о нем скажете?

– Доктор не вызывает у меня доверия, однако я не в праве вмешиваться в личную жизнь Симы. Пожалуй, я был слишком суров с ней и с ее матерью. Судьба хотела наказать меня, но вы отвели ее карающую руку…

– Я не состязаюсь с судьбой, – улыбнулась Глория. – У вас с ней свои счеты. Видимо, вы вовремя раскаялись.

– Пусть так… все равно я вам благодарен. Надеюсь, этот негодяй получит по заслугам.

Он имел в виду Карташина.

Лавров не разделял его оптимизма. Адвокаты убийцы пообещали доказать, что их подопечный психически болен и его нужно лечить, а не судить.

Карташин с момента задержания рта не раскрыл. Никто не смог добиться от него ни слова. Следователь ждал психиатрической экспертизы.

Таисия Халилова уволилась из стриптиз-клуба «Сераль» и собиралась в Индию. В ее жилах текла южная кровь, которая влекла на берег океана, в страну, где всегда тепло. Халилова не просила свидания с Карташиным и словно забыла о нем.

Лаврову, несмотря на окончание расследования, не давали покоя мысли о Павлинове. Он не поленился и сам отправился в Царицыно. Изучил схему усадьбы, долго бродил в поисках Моста Троллей. Не обнаружив ничего похожего, он обратился за помощью к работнику парка. Тот его разочаровал. Оказывается, в Царицыне всего пять мостов – все они указаны на схеме и носят другие названия.

– Ни о каком Мосте Троллей я не слышала, – заявила и сотрудница экскурсионного бюро. – Кто вам это сказал?

И поскольку Лавров мялся, придумывая, что бы ответить, она продолжила:

– Вообще о Царицыне чего только не услышишь! И про масонов, которые здесь клад спрятали и оставили специальную систему знаков, и про призраков, и про черных монахов…

– Значит, призраки здесь встречаются? – с глупой улыбкой спросил начальник охраны.

– Встречаются, встречаются! – рассмеялась дама. – Особенно в полнолуние. Приходите ночью в парк, не пожалеете!

Лавров сделал еще пару кругов по усадьбе и лесными дорожками вышел к метро «Орехово». Каково же было его удивление, когда он заметил припаркованный между других машин… «Ниссан-Армаду» Павлинова – вернее, угнанный им внедорожник. Номера были те же, и Лавров позвонил приятелю из ГИБДД.

– Где, говоришь, тачка стоит? – не поверил тот. – У метро?

Выходит, Павлинов говорил правду: он взял машину во временное пользование, а потом оставил. И не где-нибудь, а поблизости от Царицынского парка…

В глубокой задумчивости Лавров сел в свой «Опель» и покатил на работу. Там его ждала еще одна новость.

– Привет, Рома… – на ходу бросил ему Колбин, с которым они столкнулись в коридоре компании.

Он не набросился на начальника охраны с упреками, не спросил, где тот пропадает в рабочее время, не засыпал его бестолковыми поручениями. Просто прошел мимо с блуждающей на устах улыбкой, благоухая туалетной водой «Живанши».