Ирина Градова - Источник вечной жизни

– Пишите, Людмила Алексеевна, пишите. – Майор, перегнувшись через стол, еще ближе подвинул к ней бумагу.

Женщина жадно схватила ручку и застрочила, словно полагая, что каждое слово, выходящее из-под ее пера, отдаляет ее от скамьи подсудимых.

Когда майор вошел в кабинет Лицкявичуса, где уже собрались Агния, Никита, Леонид, Лиля и сам хозяин, все немедленно заметили большой синяк, багровеющий у него под правым глазом.

– О, а это еще что такое? – вскинул брови Лицкявичус.

– Да так, подарочек от Услады, – кисло улыбнулся Карпухин.

– У нее что – черный пояс? – поинтересовался Леонид. – Мне казалось, кто-то говорил, она – актриса?

– Ага, – хохотнул Никита. – Синтия Ротрок! [8]

– Ну, это, – майор указал на свой пострадавший глаз, – не совсем ее работа. Просто, как и говорила Лиля, спортивный клуб снимает у Услады помещение. Ладно, расскажу все по порядку, лады?

Все были согласны. Лиля посмотрела на Кая, сидевшего между нею и Агнией. Он выглядел уставшим и осунувшимся, но спокойным – даже, пожалуй, счастливым.

– Начнем с самого главного – смерти Павла Дмитриева, тем более что бывший «подозреваемый номер один» присутствует среди нас!

– Правильно, – согласилась за всех Агния, – а то я уже голову сломала, пытаясь связать воедино все, что мы смогли выяснить!

– Неудивительно, что вам это не удавалось, – пожал плечами Карпухин. – Вы же знали гораздо меньше меня! Короче, дело было так. Разбираясь в хитросплетениях отношений господ Дмитриева и Кана, мы выяснили, что две пациентки, Жихарева и Вакуленко, умершие практически одна за другой, обе являлись последовательно пациентками сначала первого, а потом и второго. Если бы я, следуя совету Агнии Кирилловны, сразу занялся этими смертями, возможно, вам, Кай, не пришлось бы провести несколько неприятных дней в СИЗО, и за это я искренне прошу у вас прощения!

– Ладно уж – забыли! – криво усмехнулся Кай.

– Вот и прекрасно! – обрадовался майор. – Значит, я продолжаю. Постепенно кое-что стало вырисовываться – к примеру, то, что Павел снабжал своих бывших пациенток обезболивающими. Он сам отдал их Каю, как только сообразил, что лечение занимает гораздо больше времени, чем предполагалось, и что, скорее всего, он ничем не сможет помочь. Вы, Кай, как я понял из разговоров с вашими коллегами, не против этого, а потому никто не остался в накладе: Дмитриев сбагрил «безнадежных» и не испортил свое медицинское «досье», а вы получили возможность заниматься наукой с больными, у которых мало надежды на выздоровление, а потому они радовались всему, что вы предлагали.

– Звучит довольно... цинично! – хмыкнул Кай.

– Не в обиду вам будь сказано, – ответил Карпухин, – но против правды ведь не попрешь?

Кай только плечами пожал.

– Так вот, – продолжал Карпухин, – к сожалению, я слишком поздно об этом узнал – как и о том, что Жихарева обратилась к Павлу, как к бывшему врачу, за обезболивающими, в которых ей отказал Кай, а также о том, что именно наш покойный «навел» мужа Маргариты Вакуленко на мудрую мысль «стукнуть» на Кая в Комиссию по этике. Частично вы и сами в этом виноваты, – обратился он к онкологу.

– Да, почему ты сразу все не рассказал на допросе? – поддержала Карпухина Агния.

– Потому, что он боялся доставить неприятности Тимофееву, вашему общему приятелю, – ответил за Кана майор. – Так как в больнице произошло ограбление склада, репутация заведующего отделением сильно пострадала бы. Теперь нужно вернуться немного назад во времени и объяснить, как Павел получил доступ к медикаментам, что, в конце концов, и привело к его безвременной кончине. Дело в том, что Дмитриев давно приторговывал лекарствами со склада, пользуясь тем, что рецепты на наркотики и другие сильные обезболивающие строго подотчетны, а значит, больные не могут просто так их достать. Именно он разработал план, по которому почти целый год обогащались четыре работника отделения рака мозга, где вы, Кай и Лиля, работаете!

– И что же это за демонический план такой? – нахмурился Никита.

– Вот именно, что демонический! Дело в том, что некий Егор Кузьмин, медбрат на отделении рака мозга – заядлый, понимаешь, наркоман...

– Кузя?! – не поверила Лиля.

– Ну да, Кузя, – кивнул майор. – Он договаривался с заведующим складом Аксимовым, и тот толкал ему «колеса» и ампулы с наркотой. Оба парня жили счастливо, пока об этом милом «симбиозе» случайно не прознал Павел. Он понял, какую выгоду можно извлечь из нечистоплотности завскладом, но для воплощения плана в жизнь ему требовались те, кто станет разбавлять препараты физраствором, чтобы впоследствии иметь возможность воспользоваться «излишками», коих по определению оставаться не должно.