Татьяна Полякова - Вся правда, вся ложь

Я уставилась на Берсеньева, помолчала немного, ожидая продолжения, и, ничего не дождавшись, произнесла:

– Ты хочешь сказать…

– Я хочу сказать, – перебил он, – что адресат мог и не знать, кому отправляет письмо. И вдруг удача: ответил ему племянник Дыбенко. Завязалась переписка, и теперь родня считает, что наш Андрей в Нижнем Новгороде.

– А где он на самом деле?

– Хороший вопрос, – кивнул Берсеньев. – Вспомни, что нам рассказал мальчишка. Он отправил электронный адрес смс, то есть адрес был в телефоне Дыбенко. А вот у кого оказался этот самый телефон…

– По-твоему, он теперь у убийцы и тот затеял переписку, надеясь узнать, где сейчас находится сбежавший Дыбенко?

– Эка хватила, – хмыкнул Берсеньев. – По мне, так все куда проще. На самом деле должно быть два трупа, то есть с трупом Веры уже три. Школьные друзья упокоились, дабы история Ромео и Джульетты не вышла наружу. А письма нужны для поддержания в родственниках веры: Дыбенко жив-здоров, ну и чтобы менты тратили время на его поиски.

– Я не верю, что убил Одинцов, – отрезала я. – Ты ведь его подозреваешь? Подозревал с самого начала?

– Слышала о бритве Оккома? – спросил Берсеньев, а я усмехнулась.

– Откуда? Я же позор семьи, невоспитанная и необразованная.

– Ну, так учись, пока я рядом. При прочих равных возможностях самое простое решение – самое верное.

– Ирина встретилась с Дыбенко в одну из своих поездок в Голованово, страсть вспыхнула с прежней силой, Одинцов узнал об этом и убил обоих?

– Вот видишь, как все складно. И Веру ему пришлось убрать: влюбленные по старой памяти у нее встречались, скажи она ментам о грешной любви, и вот он повод для убийства жены. И Лехе дверь не открыли, потому что в квартире действительно были любовники, но не Вера с Андреем, как решил наш дорогой друг, а Андрей с Ириной. Дыбенко исчез, и Вера действительно могла его подозревать, что было на руку Одинцову. Выманить ее из города ему проще простого, например, предложил денежную помощь, они отправились в областной центр, и по дороге он ее убил.

– Я не верю, что Одинцов убийца, – упрямо повторила я.

– Потому что у него глаза добрые? – серьезно спросил Сергей Львович.

– Потому что не верю, – разозлилась я. – Назови это интуицией.

– Твоей интуиции я доверяю, – опять-таки совершенно серьезно ответил он, оставалось лишь гадать: то ли он утонченно издевается, то ли в кои-то веки склонен со мной согласиться.

– Я бы еще поверила, убей он Ирину, застав с любовником, – продолжала я с излишней горячностью. – Но тогда в доме было бы два трупа, а второй у нас где-то гуляет, следовательно, убийца все хорошо продумал и ни о каком состоянии аффекта речи нет. Какой ему смысл убивать ее? Окончательно искалечить себе жизнь, оказавшись в тюрьме? Сам же говорил: убийство – глупость, особенно если с жертвой тебя что-то связывает. Продали бы дом, вернули деньги в банк и пошли каждый своей дорогой. Не похож он на хладнокровного убийцу. Не похож, и все.

– Да ради бога…

– Заткнись! – прикрикнула я. – И вообще, пусть менты во всем разбираются, а я не хочу. Все. Меня это дело больше не интересует.

Это было легче сказать, чем сделать. И, вернувшись домой, я допоздна бродила по своей квартире со страшной тоской в сердце. Что за умник сказал: любовь делает человека лучше. Чище. Добрее. Много он понимал… Само собой, мысли об Одинцове завели меня довольно далеко, и думала я теперь не о его истории, а о своей собственной. Я ведь тоже считала: моя любовь к Стасу – самое главное, все остальное не имеет значения. А в результате кровавый клубок, и выхода по-прежнему не видно. Впрочем, Стас, в отличие от меня, выход нашел.

Утром на работе я демонстрировала крайнюю деловитость вкупе с хмурой физиономией, девицы переглядывались, а Агатка нервно косилась, но разговорами никто не досаждал, и это было хорошо. Я печатала отчет, когда зазвонил мобильный. Взглянула на дисплей, звонок был от Димки. Решила его игнорировать, но вслед за первым звонком с интервалом в пять минут последовал второй, а потом почти сразу третий. Стало ясно: Димка твердо вознамерился добиться своего. Выждав, когда мобильный зазвонит в четвертый раз, я неохотно ответила:

– Чего тебе?

– Ты где? – спросил Димка, голос звучал как-то уж слишком серьезно, и это, признаться, насторожило.

– На работе, – буркнула я, пытаясь отгадать, какую еще пакость приготовила мне судьба.

– И сестрица рядом?

– Хочешь с ней поговорить?