Бретт Холлидей - Смерть в шутовском колпаке

Даже излишек грима не мог скрыть выражения крайней озабоченности, появившейся на лице актера.

Серые глаза Шейна обратились в узкие щели.

— С какой стати вы спрашиваете меня о вашей жене? — поинтересовался он.

— Но я полагал, что она вернулась на место преступления и вы составили ей компанию.

— Вы хотите сказать, что ее нет в театре?

— Черт побери, конечно, нет! Чего ради я тогда спрашивал бы вас о ней. Насколько я могу судить, она покинула здание театра сразу после начала спектакля. Я знаю только то, что она находилась в своей уборной до момента моего выхода на сцену. Она заверила меня, что с ней все в порядке. Затем она исчезла, не сказав никому ни слова.

— Никому?

— Ни одна душа даже не подозревала об этом, пока не пришло время ее выхода. В конце концов я решил, что, может быть, ей взбрело в голову разыскать вас.

Карсон сделал шаг назад. Ни грим, ни профессиональное самообладание актера уже не могли скрыть выражение ужаса, исказившего черты его утонченного лица.

— Так вы утверждаете, будто не знаете, что случилось с Норой? — раздраженно произнес Карсон своим низким голосом. — Вы позволили ей выйти на улицу, хотя отлично знали, что этот маньяк может находиться где-то поблизости. И после всего этого вы еще смеете называть себя детективом?

— Иногда я спрашиваю себя о том же, — угрюмо согласился Шейн. — Но вопрос, как правило, остается без ответа.

Филлис Шейн не принадлежала к типу женщин, способных сохранять хладнокровие, услышав подобные обвинения в адрес собственного мужа. Ее темные глаза метали настоящие молнии, когда, втиснувшись между Фрэнком и Шейном, она решительно вмешалась в разговор.

— Какое у вас право обвинять Майкла в исчезновении вашей жены? — выпалила она. — Где были вы сами? Почему вы, ее муж, не остановили ее?

— Откуда мне было знать о ее намерениях? — парировал обвинения Фрэнк Карсон красивым, хорошо поставленным голосом. — Вы не отдаете себе отчета, мадам, сколько сил необходимо затратить нам, актерам, ради самой небольшой роли.

Его безупречно красивые брови горестно поползли вверх, демонстрируя идеальную картину оскорбленной добродетели.

— Откуда же было знать о них Майклу, если ее собственный муж оставался в неведении? — стояла на своем Филлис.

Шейн хмыкнул и нежно отстранил Филлис.

— Не принимайте слишком близко к сердцу слова моей жены, — попытался он успокоить ошарашенного актера. — В ней и вправду пробуждается темперамент дикой кошки, едва она слышит малейшее критическое замечание в мой адрес. Стоит кому-то слегка задеть меня, как она тут же выходит на тропу войны. Даже если ваша супруга почему-то решила вернуться на место происшествия, согласитесь, это еще не повод впадать в отчаянье. Там остались полицейские, которые сумеют позаботиться о ней. Но если вы допускаете, что ее могло занести в какое-либо другое место, тогда нам лучше отправиться на поиски. Вы уверены, что она никому не сообщала о своих намерениях?

— Полагаю, что дело обстоит именно так, — заверил его Карсон. — Иначе не вышло бы этой досадной накладки с Кристиной, когда пришло время Норе появиться на сцене. Впрочем, у меня еще не было времени выяснить все обстоятельства этого инцидента. Может быть, Селия Мур знает больше меня. Она занимает ту же уборную, что и Нора. Моя жена была вместе с ней, когда я видел ее в последний раз.

Он поспешно повернулся на каблуках и, окинув взглядом собравшихся, направился к группе людей, собравшейся около будки электрика. Шейн следовал за ним по пятам, держа под руку Филлис.

— Будь помягче с ним, ангелочек, — мягко предостерег он супругу. — Ему и так пришлось сегодня пережить несколько неприятных минут. Стоит ли порицать его за несколько неосторожных слов.

— Это нисколько не оправдывает его грязные инсинуации в твой адрес, Майкл, — возразила Филлис. — Он все-таки не нанимал тебя в качестве телохранителя своей жены.

— Меня трудно обидеть, — беззаботно рассмеялся Шейн.

Фрэнк Карсон отозвал в сторону из небольшой группы одну даму, в которой Шейн без труда признал свою недавнюю оппонентшу, столкнувшуюся с ним в магазине Уиндроу. Сейчас ее темные волосы, разделенные на прямой пробор и собранные в аккуратный пучок на затылке, придавали ее чертам оттенок подчеркнутой респектабельности.

— Мне очень жаль, Фрэнк, но Нора ничего мне не сказала, — Шейн успел разобрать лишь заключительную часть длинной артистически артикулированной и столь же вычурной тирады. — Бедная девочка! Представь себе, вплоть до конца первого акта я ничего не знала о несчастье, случившемся с ее отцом.