Дж Коннингтон - Загадка Линден-Сэндза

— Я сейчас говорю не об уликах, мистер Уэндовер. У меня пока не было времени их собрать. Я просто перебираю возможности. А мое предположение вполне возможно, как вы скоро увидите. Допустим, миссис Флитвуд выехала из Линден-Сэндза и двинулась по направлению к коттеджу Флэтта. Заехав на холм у перекрестка, она со своего места могла увидеть дверь. Надеюсь, этого вы не станете отрицать?

— Нет, — презрительно отозвался Уэндовер. — Это вполне вероятно.

— Тогда предположим, — продолжал инспектор, — что как раз перед тем, как она подъехала к перекрестку, дверь отворилась и из нее вышел человек. В свете, который шел из дома, его было прекрасно видно — но все же не вполне ясно.

— Да какое это имеет отношение к делу? — резко воскликнул Уэндовер. Разве Каргилл не сказал в своих показаниях, что у него здесь нет знакомых, кроме Дерека Фордингбриджа? Зачем миссис Флитвуд убивать абсолютно незнакомого ей человека? Вы же не собираетесь утверждать, что она маньячка?

— Нет, — ответствовал Армадейл. — Я полагаю, что она приняла Каргилла за кого-то другого — за человека, которого ей было бы очень выгодно убрать со своего пути. Когда Каргилл показался в проеме и закрыл за собой дверь, она увидела его лишь мельком. Она вполне могла ошибиться. Есть в этом предположении хоть что-нибудь невозможное?

— Нет, но я не думаю, что его стоило высказывать, если вам угодно знать мое мнение.

— Я просто восстанавливаю вероятный ход событий, — отозвался инспектор, явно уязвленный издевательской вежливостью Уэндовера. — Итак, что же происходит потом? Женщина гасит фары, выходит из машины и идет по дороге за Каргиллом, все еще принимая его за кого-то другого. Она подкрадывается и пытается его застрелить, но промахивается из-за слабого освещения. Тут Каргилл начинает звать на помощь, и она понимает, что ошиблась. Тогда она бегом возвращается к машине, включает фары и клаксон и делает вид, будто по чистой случайности проезжала мимо. Ну что, разве это невероятно?

— Абсолютно! — рявкнул Уэндовер.

— Довольно, старина, — вмешался сэр Клинтон, понимая, что спор дошел до опасной точки. — Не бывает ничего невозможного, за исключением двустороннего треугольника и тому подобного. Ваша размолвка указывает всего лишь на то приятное обстоятельство, что вы с инспектором мыслите по-разному и, строя гипотезу, один из вас готов сделать больше допущений, чем другой. Инспектор считает такое развитие событий возможным, ты — нет. Это — личное дело каждого, и каждый волен оставаться при своем. Не втягивайте сюда Абсолют сегодня это не модно.

Выслушав укоризненное замечание друга, Уэндовер постарался умерить свой гнев. Инспектор же ответил лишь сердитым взглядом. Было совершенно очевидно, что он дорожит своей гипотезой больше, чем готов признать на словах.

— У нас мало шансов добыть пулю, — проговорил он. — Скорее всего, она прошла навылет. Но если нам все же удастся ее найти, и окажется, что она выпущена из пистолета, который женщина могла незаметно носить с собой, возможно, мистер Уэндовер пересмотрит свои взгляды.

— Сегодня я не смогу сыграть с тобой, старина, — заявил на следующее утро за завтраком сэр Клинтон. — У меня другая договоренность.

Он бросил взгляд в сторону пустого стула мадам Лоре-Деруссо за соседним столиком и, заметив выражение лица Уэндовера, с трудом подавил ухмылку.

— А действительно ли тебе следует таким образом выставлять себя напоказ, Клинтон? — строго проговорил Уэндовер, явно раздосадованный таким оборотом событий.

Лицо сэра Клинтона приобрело выражение преувеличенной застенчивости, словно у школьника, который навлек на себя издевательские обвинения в излишней любви к женскому полу.

— Она кажется мне интересной, старина. И красивой. И обаятельной. И употребляют ли еще такое выражение? — чарующей. Ты должен признать, что это весьма редкое сочетание, и мне было бы жаль упустить такую возможность, когда она сама дается мне в руки.

Проказливый огонек в его глазах, казалось, несколько успокоил Уэндовера.

— Что-то я раньше не замечал, чтобы тебя тянуло к женщинам полусвета, Клинтон. Это просто каприз? Или ты уже впадаешь в старческий маразм? Качество этой женщины совершенно очевидно, особенно на фоне этого окружения.

На этот раз сэру Клинтону не удалось сдержать улыбку.

— Ты оба раза ошибся, старина. Это не каприз. И не старческий маразм. Это дело. Звучит убого после твоих красочных фантазий, верно? «Начальник полиции жертвует всем ради любви!» Мне почти жаль разочаровывать тебя.