Альберт Байкалов - Радикальный удар

— Тебя как зовут? — обратился Антон к пленнику.

— Индарби.

— А в каком селении ты живешь?

— В Ачхой-Мартане.

— Значит, Мусост лжец? — удивленно спросил Антон.

— Почему? — Индарби напрягся.

— Твой командир уверен, что ты можешь показать дорогу, — соврал Филиппов. — Сам он уже не имеет такой возможности, но сказал, где примерно обитает Сату. Это за Рошни-Чу, в районе Белых камней.

— Почему он сам этого не сделает? — растерялся бандит.

— Я отрезал ему мужское достоинство, и теперь ему надо в больницу, — обыденным тоном объяснил Филиппов. — То же ждет и тебя, если ты начнешь с нами шутить.

От ужаса у бандита изменился голос:

— Вы… Как вы можете? Вы же русские!

— Где ты видишь здесь русских? — вновь перейдя на родной язык, насмешливо спросил Шаман. — У нас нет национальностей. Мы — ваши проводники в ад.

— Ты, я вижу, чеченец и знаешь наши обычаи, — быстро заговорил Индарби. — Пройдет время, и тебе отомстят.

— Нет, — покачал головой Шаман. — Не получится.

— Хорошо, я готов рассказать, как найти Сату, — сдался пленник. — Где гарантии, что об этом не узнают остальные моджахеды?

— Они не узнают, — заверил Антон. — Кстати, никто из них не молчит. Каждый хочет теперь получить бонус. Просто мы сравниваем показания. Вдруг кто-то пытается нас обмануть? Видишь, даже ваш главарь заговорил.

— Схрон между Белыми камнями и ручьем. — Индарби отвернулся, поиграл желваками, словно сдерживая слезы, и продолжил: — Рядом овраг. Он очень большой и длинный. В нем мы прячем машины.

— Как выглядят эти камни? — спросил Антон.

— Выше моего роста. Два их там, стоят рядом. Пять шагов между ними…

Некоторое время Чана наблюдал за Ступой и Патыком, раз за разом прокручивая в голове предстоящий разговор. Милиционеры сидели в припаркованной у тротуара патрульной машине и за обе щеки уплетали пирожки. Было время обеда. Вокруг сновали люди. Но от любопытных глаз блюстителей порядка закрывала задняя стенка кафе «Бистро».

— Оружие брать с собой будешь? — спросил Хатуева Байсагар.

— Обязательно, — кивнул тот, не сводя взгляда с машины. — Я ведь один, а их двое.

Байсагар протянул ему пистолет:

— Если все пойдет не так, вали их и беги. Мы рядом.

Чана покачал головой:

— У меня граната. Так надежнее.

— Смотри, как знаешь. — Байсагар убрал пистолет под сиденье.

— Главное, чтобы задние дверцы не были заблокированы. — Хатуев вытер вспотевшую ладонь о джинсы.

— Тогда просто пройдешь мимо, — сказал Байсагар.

— Мимо нельзя, — цокнул языком Чана. — Увидят — точно узнают.

— Смотри, делай как знаешь, — вздохнул Байсагар.

Чана вынул из нагрудного кармана булавку, снова положил ее на место. Ее он использует, когда отпадет надобность в гранате, чтобы зафиксировать предохранительную чеку.

— Чего ждешь? — насторожился Байсагар.

— Ничего. — Хатуев вынул гранату, отогнул усики и осторожно потянул за кольцо.

— Есть! — невольно вырвалось у него.

Кольцо Чана надел на мизинец руки, в которой удерживал Ф-1. Байсагар завороженно наблюдал за его действиями.

Чана сунул руку с гранатой в карман ветровки, толкнул свободной рукой дверцу и вышел. Только бы не забыть и не разжать руку. Тогда у него будет всего несколько секунд, чтобы откинуть гранату в сторону. Не спеша направляясь к машине с ментами, он огляделся. Но поблизости не было ничего подходящего, куда можно было закинуть «эфку». Повсюду люди. Ну и место они выбрали! А может, оно и к лучшему? Эти хапуги в форме тоже не дураки. Наверняка будут сговорчивей. Ведь должны понимать, что из-за их жадности могут пострадать те, чей покой им положено оберегать.

«Интересно, сколько я смогу продержаться? — подумал он. — Ведь еще ехать, подниматься в квартиру…»

Чана споткнулся о бордюр. Слегка. Но и этого оказалось достаточно, чтобы спина вмиг стала мокрой. Он впервые пожалел, что решил шантажировать не с помощью пистолета, а «эфки». На худой конец взял бы «РГД», от нее и дверца машины защитит.

С росших вдоль дороги тополей летел пух. Было жарко. Вот и машина. Хатуеву показалось, что он слышит, как чавкает Ступа. Милиционер держал левой рукой на уровне подбородка небольшую пластиковую тарелочку, а правой — пирожок. У Патыка руки тоже были заняты.

Чана украдкой оглянулся по сторонам и шагнул к машине. Хватило мгновения — и вот он сидит на заднем сиденье. Выпрямленная рука с гранатой, как раз между так ненавистными ему людьми.