Мария Брикер - Тени солнечного города

- Вить, ты мне скажи, краски могут дать наркотическое опьянение? - спросил он, как только на том конце провода прогремело громкое «слушаю».

- Какие? - односложно спросил эксперт.

- Художественные, - односложно уточнил Вячеслав.

- Какие? - опять спросил Кузякин.

- Ну что ты как попугай заладил - какие, какие! Я откуда знаю - какие? - возмутился Симбирцев. - Какие-нибудь.

- Так тебе нужно знать, какие могут или какие не могут?

- Какие не могут.

- Акварельные точно не могут. По остальным нужно состав смотреть. А ты что, решил к живописи приобщиться или так?

- Или так. Спасибо, пока.

- Пока… Нет, не пока! Что-то у меня к тебе было… Я и сам собирался тебе позвонить. А, вспомнил! Ту одежду, которая проходит по делу Елизаветы Самариной, изъятую на квартире Екатерины Логиновой, еще кто-то надевал.

- Как это? - не понял Симбирцев. - Как это - еще кто-то надевал?

- Там на рукаве кофты была капелька крови. По группе она идентична крови Екатерины Логиновой, но я для порядка еще биологическую экспертизу провел. Так вот, анализ показал, что там все в норме: это кровь абсолютно здорового человека, который хорошо кушает, ничем не болеет и так далее…

- И что?! Что из этого следует?! - заорал Симбирцев.

- Ты что орешь, охренел совсем? Твоя подозреваемая по делу об убийстве Елизаветы Самариной не может иметь такую кровь, потому что она наркоманка и давно сидит на игле. Так что дальше думай сам - что это значит и как кровь другой женщины попала на эту одежду. Поспрошай, может, она костюмчик этот кому одалживала на время. Теперь пока, - доложил Кузякин и повесил трубку.

Симбирцев потер виски и схватился за котлету. Она исчезла мгновенно, за ней последовала следующая котлета, затем, по порядку, - бутерброды, салат и картофель в мундире - вместе с «мундиром». Опомнился он только тогда, когда понял, что есть больше нечего и очень хочется пить. Еще он понял, что Катя Логинова - такая же жертва, как и Громов, и он совершил ошибку, которую в скором времени собирался исправить. Однако теперь сделать это было очень сложно: улик против Кати было так много, что даже если бы он был на сто процентов уверен в ее невиновности, вытащить ее он все равно бы не смог.

Телефонный звонок застал Симбирцева у двери. Он нехотя вернулся, взял трубку и услышал радостный голос сестры.

- Славка, я выяснила все, что ты просил! Чушь всякую про ее сильную страсть я тебе, понятное дело, рассказывать не буду. Основное - кратенько. Был у нее жених, увлекался он страстно философией всякой разной, в особенности немецкой и французской, но, как она сказала, фашистом он не был, только идея у него была, что мир надо исправить и очистить от несовершенства. Пофилософствовал он - и свинтил от нашей актрисульки, оставив ей на память тату, которую сам и выколол ей на тогда еще молодой ляжке. Свинтил не просто так, а женился на очень богатой девице, которую сам сотворил своими руками.

- Как это? - вытаращил глаза Симбирцев. - Он что, на дочери своей женился?

- Ты чего, совсем отупел, Слава?! - возмутилась Светлана. - Он пластический хирург был: руки - золото! Как сказала Элеонора, из крокодила мог ангела вылепить. Так вот, такого ангела он и вылепил из той богатой дамочки, на которой женился.

- Ну, короче, я все понял, целую, как-нибудь позвоню, - попытался отделаться от сестры Симбирцев, потому что информация его совершенно не заинтересовала.

- Да ты послушай, остолоп, - остановила его Светлана. - Дальше еще интереснее будет! Дамочка наша забеременела и родила девочку, и все, кто эту девочку видел, виновато прятали глаза и отворачивались. Короче, родилась крокодилица, такая же, как и ее мама - до того, как ей рожу подправили.

- Бедное дитя! Только давай ты мне эту трогательную историю потом расскажешь, я из дома тебе позвоню. Мне правда некогда, - раздраженно сказал Симбирцев.

- Одну минутку, Слава! Двадцать лет назад бедную малютку и мать с ней в придачу нашли за городом с десятью дырками в животе. Подозрение пало на мужа, но у него было железное алиби. В день убийства он находился со своим братом Костровым Эдуардом Васильевичем!

- Света! Как же это? Про брата я ничего не знаю! Неужели прокурор… брата своего покрывает?!

- Не знаю, Слава, кого он там покрывает, но пластический хирург Владимир Костров сразу после несчастья, которое произошло с его женой и дочерью, погиб в автомобильной катастрофе - сгорел заживо вместе с денежками своей жены. Поговаривали, что сжег его тесть, потому что не поверил в то, что Владимир Костров непричастен к этому жуткому преступлению.