Рауль Мир-Хайдаров - Из Касабланки морем

-- Да чего уж там, не сомневайтесь, не подведем, -- взволнованно, вразнобой поддержали собравшиеся.

...Им навстречу, и слева, и справа, параллельным курсом, шли и шли величественные, как айсберги, нарядные теплоходы под разными флагами, и ветер доносил с некоторых палуб веселую музыку -- у каждого свое расписание, свой порядок на корабле. "Тесно стало и на земле, и на воде, и в воздухе, да и в космосе уже, наверное..."-- почему-то подумал вдруг Атаулин. Но мысль о вселенских проблемах не перебила его дум об Аксае, где двадцать три года назад он строил элеватор...

Когда через два года Атаулин сдал государственной комиссии свой первый в жизни объект и, несмотря на молодость, круто пошел вверх по служебной лестнице, к нему стали обращаться с просьбой поделиться опытом -- как это удалось раньше нормативного срока построить элеватор в степи, вдали от железной дороги, да еще и не привлекая командированных рабочих, что ложится тяжелым бременем на себестоимость объекта; как ему удалось не только уложиться в сметную стоимость, но и сократить ее, тогда как даже уложиться в первоначальную стоимость -- явление для нашего строительства редчайшее. А на его типовом элеваторе, какие повсеместно строятся в стране, был установлен рекорд: по срокам, стоимости и по качеству. Всесоюзный трест "Элеватормельстрой" выпустил тогда сразу специальный информационный бюллетень для республиканских организаций, где были запечатлены на снимках не только готовый элеватор, но и многие этапы работ,-- пригодились работы фотографа местной газеты, частенько наведывавшегося на ударные стройки района. А Атаулин рассказал о технико-экономических, экономических показателях, рационализаторских предложениях, внедренных в ходе строительства, описал с экономическими выкладками работу самой большой комплексной бригады Вуккерта, на долю которой приходилась треть выполненных работ. Бригаде же принадлежала и половина всех изобретений и рационализаторских предложений. Да, работали тогда думая...

В том же бюллетене были и снимки известных бригадиров, ударников, не было только фотографии самого Атаулина. Наверное, начальство полагало, что не стоит афишировать, как вчерашний выпускник продемонстрировал не только инженерный талант, но и административную хватку. Но Атаулин не обиделся, решив, что его время еще впереди, да и к бюллетеню отнесся скептически.

Но все это было потом, казалось на бумаге четким, убедительным, цифры, показатели и темпы просто ошеломляли, а в жизни было все совсем непросто и не так парадно. Ведь ему тогда было всего лишь двадцать два, и элеватор был в его жизни первой стройкой.

Как только закончили с "нулевкой", то есть поднялись из фундаментов, он ощутил, что дело пошло и идет по какому-то скоростному графику, если сравнить со строительством в Нагорном.

Атаулин в душе был уверен, что чужой опыт нельзя внедрять повсеместно, разве что по мелочам и что-нибудь явное, очевидное, а в целом -- никогда. Тогда молодым умом он понял для себя, что нужно не чужой опыт внедрять, а растить, поддерживать людей, способных создать свой. Может, оттого у него каждый бригадир относился к делу с такой ответственностью, какой иногда не обнаружишь у человека, облеченного властью. У него и табельщица Мария Николаевна Яблуновская "владела" общей картиной строительства настолько, что он мог доверяться ей, как "телевизору"-- все она знала, помнила, могла предсказать. По мышлению, энергии, хватке она была создана для такого живого, кипучего дела, как строительство. А что важнее, чем человек на своем месте! Вот такие люди "на своем месте" были у него на каждом мало-мальски важном участке,-- а в большом деле мелочей нет. Попадется непутевый сантехник -- а он один по штату на участке--оставит вдруг по нерадивости на один день стройку без воды -- и простоят без дела почти триста человек, и полетят планы на неделю, на месяц. А слесарем-водопроводчиком был на участке Геннадий Александрович Кужелев, фронтовик. И ни разу за два года у них перебоев с водой не было, а там, где велись бетонные работы, она шла рекой. Начальство в Нагорном заинтересовалось Кужелевым, и, считай, работал Геннадий Александрович на два элеватора за одну зарплату, но Атаулин не обижал его в деньгах, понимал, что лучше платить одному специалисту, чем трем никчемным работникам.

О каждом из трехсот рабочих, которых Мансур знал не только по имени, но и что он за человек, потому что сам был крепко повязан корнями с Аксаем, и еще потому, что более половины -- были отцами его друзей, сверстников, знакомых, а другая половина -- молодежь, которую он тоже знал, или знал их братьев и сестер,-- о каждом он имел собственное мнение.