Мария Брикер - Имбирное облако

- А если бы Кравцова не пошла на почту? - спросил Крымов.

- Пошла бы, Алла знала, на какие точки жать. Дорога до почты занимает пятнадцать минут. Путь туда и обратно - полчаса плюс очередь и выяснение причин задержки бандероли. Учитывая это, у Кравцова есть примерно сорок пять минут. Он поднимается в квартиру, плотно задергивает шторы в спальне, стелит на постель черный шелк, расставляет и зажигает свечи и вешает на ручку входной двери подарочный пакетик, в который кладет духи - с расчетом на то, что Полина сразу же протестирует презент. Во флаконе вместо духов находится психотропное вещество. Девушка, ничего не подозревая, жмет на кнопку распылителя и теряет сознание. Кравцов переносит ее в спальню, раздевает, кладет бесчувственное тело на кровать и спокойно ждет, когда Полина очнется, чтобы проделать то, о чем мы прочитали в ее романе.

- И, как мы уже выяснили, - подключился Спицын, - про роман Кравцов ничего не знает. В его голове - только откровения жены, с которыми он ознакомился, и намеки Аллы о том, что он, как мужчина, не удовлетворяет жену. Господи, зачем он это сделал?! Почему просто не поговорил с женой и не обсудил этот интимный вопрос?

- Для мужчины не так-то просто признать свою несостоятельность в этой области, - тихо сказал Крымов.

- Но зачем насиловать-то? - возмутился Спицын. - Вот сука!

- Может, отомстить хотел за свое унижение, - предположил Крымов. - Офигел мужик, когда узнал, что супруга не в восторге от его сексуальных способностей. Другого объяснения я просто не нахожу.

- Офигел, - хмыкнул Иван, - пошел бы лучше тогда и застрелился с горя. Или еще лучше - в монастырь бы ушел.

- Боюсь, что без профессионального психолога нам в этом вопросе не разобраться, - сказал Быстров, - но пока будем придерживаться версии мести. Хотя, конечно, ерунда получается. По словам Кольской, реакция у Кравцова на откровения жены была довольно странной. Кравцов заявил, что теперь ему все понятно и все к лучшему. Что к лучшему? Такие слова были бы уместны, если бы Кравцов собирался бросить жену и вернуться к Алле. Вроде как повод отличный для ухода нашелся. Собственно, Кольская как раз на это и рассчитывала, когда подсовывала Кравцову главу из романа Полины. Так нет же, не ушел Кравцов, повез жену за границу, подарок дорогой преподнес. И изнасилование спланировал так, чтобы Полина не узнала его, недаром так тщательно заметал следы и маскировался. Значит, собирался вернуться, вернуться как ни в чем не бывало. Твою мать, я ничего не понимаю! Какой-то абсурд! Маразм! Агапов еще, сволочь, дело возбудил. Ее будут судить. Судить за убийство мужа, а не насильника. Чувствуете разницу?

- Вот сучья жизнь, а?.. - вздохнул Иван, вспомнив почему-то Рябину и его фразу, брошенную от безысходности. Крымов тоже вздохнул.

- На душе такое чувство, будто там нагадила кошка, и не одна, а целая стая, - сказал Владимир. - Бедная девочка, как бы ей статью за предумышленное убийство не вкатили.

- У нас есть признание Кольской, флакон с психотропным веществом, заключение врача о том, что девушка подверглась насилию. Кравцова была беременна в момент совершения преступления, это суд должен учесть. Надо бы классного психолога найти, чтобы дал заключение о странном поступке ее мужа. Возможно, девушка получит срок условно. Как я ни старался, слово «возможно» из дела не ушло. Но это все… Это еще не самое страшное. Что будет с девушкой, когда она узнает о том, что ее изнасиловал собственный муж? Что будет с ней, когда она узнает, что стала «черной вдовой»? Мороз по коже идет от одной мысли. - Быстров, словно в подтверждение своих слов, поежился и запахнул куртку плотнее.

- Когда ты ей скажешь? - спросил Спицын осторожно.

- Не сейчас, не могу я, Вань. Кравцов должен был вернуться из командировки только через пять дней. Пусть она хотя бы эти пять дней поживет спокойно и немного окрепнет. Соколовой надо бы позвонить, попросить, чтобы она Агапова к девушке не пускала, а то влезет со своими протоколами, гоблин! Да, Вань, верно ты сказал: вот сучья жизнь…

- Это не я сказал, а Авдотий, - сообщил Спицын.

- Да… умный был мужик, - подтвердил Крымов и взвыл, потому что милицейский «рафик» подпрыгнул на очередном ухабе и Владимир от неожиданности прикусил себе язык.

- Кто? - не понял Спицын.

- Авдотий, кто ж еще, - уточнил Владимир.

- А почему был? - совсем растерялся Иван.

- Как почему? Потому что умер он, - разозлился Крымов.

- Когда? - икнул Спицын.

- Спицын, ты меня пугаешь! Философ Авдотий умер несколько веков тому назад! - с пафосом заявил Крымов и с недоумением уставился на Ивана, который громогласно заржал на всю машину. Быстров тоже прыснул, хотя смеяться ему совсем не хотелось.