Мария Брикер - Имбирное облако

В палате зажегся ночник.

- Ну и соседка мне попалась, - проворчала Соня. - Одно слово - идиотка!

- Соня, извини, - всхлипнув, прошептала Полина. - И спасибо.

- «Спасибом» ты не отделаешься, подруга. Давай рассказывай, какая тварь это с тобой сделала? Нечего в себе держать. Расскажешь, и легче станет, я по себе знаю.

Полина заглянула в большие добрые Сонины глаза, и слова вдруг хлынули из нее, как нескончаемый поток. Она рассказала Соне обо всем в мельчайших подробностях: о несчастье, которое приключилось с ней, о своем романе, о переживаниях по поводу мужа, о потерянном ребенке и майоре Быстрове.

Соня внимательно слушала, не перебивала, не вздыхала и не охала сочувственно, не старалась утешить. Она словно чувствовала, что Полине не нужны советы и сочувствие, а просто необходимо выговориться, излить душу. Соня, как человек посторонний и случайный в судьбе Полины, оказалась, как ни странно, лучшим кандидатом на роль исповедника.

- Спасибо, что выслушала меня, - сквозь слезы улыбнулась Полина, на душе действительно стало легче, захотелось верить, что все еще может быть хорошо.

- Не за что, - тихо сказала Соня. - Надо же, рассвет уже. Скоро завтрак принесут, жрать хочется ужасно. Эй, не спать! Поешь, а после дрыхнуть будешь. Тебе силы нужны. А мысли глупые по поводу себя ты брось. Нету в них прока никакого. И вины твоей в случившемся нет. Как могла в голову прийти такая фигня? Вот послушай, что я тебе скажу. Может, из моих уст это прозвучит грубовато, но я знаю, что говорю. Ты это запомни и повторяй, как заклинание: «Я - ангел, а к ангелам грязь не пристает».

- Я ангел, а к ангелам грязь не пристает, - повторила Полина и хихикнула, настолько нелепой показалась Сонина фраза на слух. Но все же было в этих словах нечто волшебное: возникло ощущение, что за спиной выросли большие белые крылья, которые взмахом расчистили воздух и все пространство вокруг, и как-то легче стало дышать.

- Вот, эффект налицо, вернее, на лице - смеешься уже не как кретинка, а как вменяемый человек, - удовлетворенно заявила соседка.

- Ты волшебница, Соня, - ласково сказала Полина и сладко зевнула. - Нет, я завтракать не буду. Спать хочу.

- Бананчик хотя бы съешь, - предложила Соня, немного смущенная комплиментом в свой адрес, тоже отчаянно зевнула, залезла в тумбочку, выудила пакет с фруктами, отломила от связки банан и протянула Полине.

- Спасибо, - поблагодарила Полина, есть действительно хотелось, с бананом она расправилась за минуту. - Сонь, теперь твоя очередь.

- Ты о чем?

- Почему ты сказала, что против бога пошла?

- Я так сказала? - наивно приподняла брови Соня. - Ерунда, вчера меня что-то расколбасило. Лирическое настроение, и все дела. Нет, это не я против бога пошла. Это хрюндель один решил, что он господь бог. Ну, ничего, мы эту паскуду выведем на чистую воду! Не будет больше свои гнусные эксперименты ставить.

- Хрюндель?

- Да ну, не бери в голову. Спи, - раздраженно отмахнулась Сонечка. - Погоди, когда майор к тебе придет?

- Не знаю, но я могу ему позвонить, если нужно. А что случилось, Соня?

- Позвони, пусть приедет днем, я ему кое-что интересное расскажу! - рявкнула соседка и добавила сердито: - Спи!

Полина задремала, сквозь дрему она слышала, как принесли завтрак, как Соня довольно резко разговаривала с кем-то по телефону. Громко хлопнула дверь - Полина проснулась. Соседки в палате не было. Полина выглянула в коридор, вернулась, подошла к окну. Соня в халате и тапочках вышла из дверей больницы, огляделась. Рядом с ней притормозил темно-синий «Фольксваген», Соня села на переднее сиденье, и машина резко рванула с места.

25 сентября

- Уже 11 часов, а его нет! - Спицын метался по кабинету Быстрова, сокрушая мебель на своем пути.

- Да успокойся ты, если не придет твой Авдотий, я тебя прикрою. И потом, ему же хуже будет…

- Не в этом дело, Сергей, - перебил Быстрова Иван. - Я поверил ему, понимаешь, поверил! Он показался мне нормальным человеком, просто попавшим в безвыходное положение. Неужели я ошибся? - Иван свалил очередной стул, дошел до окна, открыл форточку, шумно вздохнул и треснул по подоконнику кулаком. Быстров поморщился.

- Не говори ерунды, Вань, все мы ошибаемся. Мы же люди, а не машины, - мягко сказал Сергей.

На Спицына было страшно смотреть: под глазами синяки, потерянный взгляд - сразу видно, что ночь Иван провел без сна.

- Нет, Сережа, ты никогда не ошибаешься. - Иван с силой захлопнул форточку и прислонился лбом к стеклу.