Дарья Калинина: Месть в ажурных чулках

Другие участники этой аферы так легко не отделались. Все они получили разные тюремные сроки, в зависимости от степени вины. Убийство Виталия оказалось на совести двоих сообщников Жоржика. Сам он Виталия лично не убивал. Но так как приказ исходил именно от Жоржика, то он получил вполне заслуженное им суровое наказание.

Бывшая жена Сафаила Катька и ее подруга также получили срок за убийство. Хотя ситуация была весьма странная. Лично никто из них отравленное вино Ваго не предлагал. Да и вообще, убивать они собирались совсем другого человека. Но как бы там ни было, а срок за попытку преднамеренного убийства они все же получили.

Отец Ваго — Акоп — присутствовал на суде. После перенесенного инфаркта он сильно сдал. И врачи, и Никита, и Марьянна пытались отговорить Акопа от этого зрелища. Но больной Акоп все же пришел и взглянул в лицо невольным убийцам своего сына. Подруги также были на этом судебном заседании. И улучив момент, Кира отвела Никиту в сторону и спросила:

— Послушай, теперь уже доказано, кто именно убил Ваго. Но объясни нам, ведь правда, что Акоп и сам собирался убить сына? Он ведь за этим и приехал в город? Просто он опоздал, так ведь?

— Откуда ты знаешь об этом? — искренне удивился Никита.

— Не важно, — ответила Кира. — Знаю — и все. И еще я знаю, что вы с Ваго проворачивали какие-то делишки за спиной Акопа. Отсюда и гнев Акопа на сына.

Никита густо покраснел.

— Было дело, — произнес он. — Бес попутал.

— И как же получилось, что ты сухим из воды вышел? — спросила у него Кира.

— Ваго сам взял всю вину на себя, — помолчав, отозвался Никита. — Ведь обманывали мы именно его родню. Он для них был свой. Из фирмы бы они его не выгнали. И убить не убили бы. Это Акоп по своей обычной привычке орал. Сына он любил. Хотя отцовских кулаков Ваго отведать все же, пожалуй, пришлось бы. А вот я, выплыви вся правда наружу, точно вылетел бы из фирмы и другой работы уже никогда не нашел бы. Поэтому Ваго меня и прикрыл. Что ни говори, а он был настоящий друг.

После суда подруги вместе с Сафаилом и Артуром отправились домой к Кире, чтобы отметить благополучное выздоровление Сафаила.

— Может быть, твоему коту тоже нальем ради такого случая? — предложил Сафаил, уже знавший от Киры, что вылечить кота невозможно, и смирившийся с этим обстоятельством.

— Как хочешь, — без особого энтузиазма отозвалась Кира. — Впрочем, я думаю, что от нескольких капель ему плохо не будет.

Но Фантик, к изумлению подруг, даже нюхать налитый ему коньяк отказался. Негодующе фыркнув, он отвернулся и ушел.

— Что это с ним? — удивился Сафаил. — Не хочет?

— Неужели сам вылечился?! — не до конца поверив, все же обрадовалась Кира.

— Думаю, что дело не в этом, — произнесла Леся. — Просто бутылка не та.

— Как? — удивилась Кира. — При чем тут бутылка?

— В прошлый раз, когда Фантик так нализался, мы пили другой коньяк, — сказала Леся. — «Наполеон», помните?

— Ну да, — согласилась с ней Кира, припомнив пузатую темно-зеленую бутылку мутного стекла.

— А сегодня мы купили другой коньяк, — сказала Леся. — Видимо, в том «Наполеоне» были какие-то добавки, которые и сводили бедного кота с ума. Что-то вроде валерьянки, от запаха которой все коты и кошки дуреют. А в сегодняшнем коньяке такого запаха нет. Вот Фантик и проявил равнодушие.

Так оно и оказалось. Никогда больше в своей жизни Фантик к спиртному не прикасался. И проблема кошачьего алкоголизма в отдельно взятом случае разрешилась вполне благополучно. А у самих подруг началась просто сказочная жизнь. Никогда прежде они не чувствовали себя такими желанными и любимыми. Впрочем, как и всякая сказка, долго такая жизнь длиться не могла. И вскоре подругам пришлось столкнуться с очередной загадкой, которая надолго лишила их как сна, так и покоя.