Дарья Калинина: Месть в ажурных чулках

— Как? Уже?! — расстроилась Кира. — Так быстро?

— Сафаилу нужен покой, — ответил Артур.

— Ничего мне не нужен покой! — воскликнул Сафаил. — Мне нужна моя Кира. Пока она рядом, я здоров! Она мое лекарство.

Но тут в палату, словно что-то почувствовав, пришел лечащий врач Сафаила и строго-настрого запретил своему пациенту применять лекарство в виде Киры.

— Вот выздоровеете, тогда все и успеете! — заявил он. — А пока полный покой! Иначе я за последствия не ручаюсь!

Сафаил что-то пытался возразить, но его бледность и особенно большие темные круги под глазами говорили, что он и в самом деле еще очень слаб. Врач отнюдь не перестраховывался, когда опасался, как бы длительный визит девушек не повредил его здоровью.

— Мы придем завтра, — пообещала Кира и, посмотрев на врача, спросила: — Можно?

— Приходите, — не слишком охотно, но все же согласился он.

И когда все уже вышли в коридор, оставив Сафаила в постели, врач добавил, глядя в упор на Киру:

— Однако строго-настрого предупреждаю вас, девушка, чтобы никаких открытых декольте, голых ног в ажурных чулках и тому подобных прелестей! Все это потом. А пока больной слишком слаб.

— Да как вы могли такое подумать! — вспыхнула Кира, которая в этот момент как раз раздумывала над тем, какое бы платье ей завтра надеть, отправляясь в больницу, чтобы выглядеть как можно соблазнительней.

Врач хмыкнул и строго повторил:

— Я вас предупредил. И сестре скажу, чтобы проследила за вами.

С этими словами он удалился.

— Какой противный! — заметила Леся.

— Он гений! — воскликнул Артур. — Когда я привез Сафаила в больницу, я вообще не был уверен, что он будет жить. Но врач обещал, что уже через пару недель мой друг будет как новенький.

На этой радостной ноте подруги и расстались с Артуром. Он довез их до дома, а потом лично проводил до дверей Кириной квартиры.

— Вы тоже сегодня больше никуда не ходите, — велел он им, нежно целуя Лесю на прощание. — Вы и сами только что из больницы.

Подруги покивали, но стоило за Артуром закрыться двери, как они переглянулись.

— Надо сходить к маме, — произнесла Леся. — Извиниться и вообще, спросить, как у нее дела.

— Знаешь, как-то странно, что за то время, которое мы провалялись в больнице, она ни разу нас не навестила, — сказала Кира.

— Наверное, она не может простить, что мы поселили к ней двух убийц, — вздохнула Леся.

— Думаешь, она уже знает об этом?

— А то! — фыркнула Леся. — Во всяком случае я другой причины, почему она нас не навестила в больнице, не нахожу.

Но все оказалось гораздо проще. Когда подруги, превозмогая робость и так и не придумав ничего, что они могли бы сказать в свое оправдание, явились к Светлане Сергеевне, то обнаружили, что в квартире никого нет.

— Вот это странно! — удивилась Леся, которая уже приготовилась, что им придется выслушать целый шквал упреков в легкомыслии, глупости и в том, что они никогда не слушают старших, а сами не способны отличить нормального человека от убийцы.

— Куда же она делась? — все повторяла Кира, постаравшись, чтобы радость в ее голосе не слишком сильно рвалась наружу.

— Не знаю, — растерянно ответила Леся. — Хотя постой, вот ее записка! Так, что она пишет?

И по мере того как Леся читала записку, оставленную ей матерью, лицо ее вытягивалось все больше и больше.

— Что там? — с любопытством спросила у нее Кира.

— Она уехала, — мрачно произнесла Леся. — Она пишет, что за ней приехал Юсси, дальше целых три абзаца восторгов по поводу того, какое сокровище ей досталось в мужья. Про его чуткость и смекалку. А потом еще два абзаца про ресторан, который она собирается открыть.

— Так чего ты такая мрачная? — удивилась Кира. — Все получилось, как мы запланировали!

— Ты посмотри, что она пишет в конце! — воскликнула Леся.

Кира взяла из ее рук письмо и прочитала: «Дорогая Олеся, не знаю, где ты бродишь, я не смогла до тебя дозвониться, но у меня нет времени ждать, когда ты вернешься. Твои подруги уже съехали, сказав, что будут жить у родственников, которые уезжают и оставляют им свою пустую квартиру. Поэтому я с легкой душой могу вернуться с Юсси обратно в наш с ним милый домик. До свидания, твоя мама».

— Ну и что? — подняла на подругу глаза Кира.

— Ты что, не понимаешь? — вытаращила на нее глаза Леся. — В самом деле не понимаешь?

— Нет.

— Она пишет «с легкой душой»! — заревела Леся. — И это в то время, когда мы с тобой валялись в больнице, надышавшись этой гадостью! Что это за мать? Неужели она не почувствовала, что ее дочь в опасности? А штурм квартиры Ларисы, когда оттуда выкуривали Жоржика? Где в это время была моя мать? Уже укатила в свою Финляндию! Недолго же она меня искала!