Весь народ, набившийся в палату, покатился со смеху.
- Ее из технического спирта бодяжат, - пояснил, вытирая выступившие слезы, тот же мужик, - с водопроводной водой. Размешивают, значит. А в ней, бывает, тараканы дохлые плавают, мухи.
- Чинарики, - подсказал кто-то от окна, - мусор всякий. А как-то раз вообще, мужики рассказывали, мышь дохлая в пузырь попала. Покупали вечером, в потемках у киоска не разглядели, да и приняли уже на грудь порядочно. Когда пузырь допивали, вдруг горлышко заклинило, не течет, хоть вешайся. Глядь - мышиный хвост прямо в стакан висит. - Рассказчик выдержал театральную паузу и со смаком закончил: - Ну, выдернули за хвост, как пробку, только шпокнула, разлили остатки и - вперед. А ты что, ни разу таракановки не пробовал?
- Один раз, кажется, довелось.
- А-а, - обрадовался мужик, - теперь понял, от чего тараканы загибаются, а люди, как тараканы, на шести ногах под столами бегают?
Славка содрогнулся от омерзения, вспомнив отвратительное пойло, которое вливали ему в горло уличные рэкетиры. Таракановка, значит, ну-ну...
Таким образом, за две недели пребывания в хирургическом отделении Славка прошел курс ликбеза, восполнив существенные пробелы в своем образовании. Он не только набрался полезных знаний, но и понял много важного о своих врагах. Это облегчало выполнение намеченных задач. Когда его выписали, в голове уже полностью сложился план действий. Предстояло ещё закончить дела на радиостанции, долечиться и восстановить форму, но приступать к делу можно было уже прямо сейчас.
* * *
На работе Славке, как и всем малярам, раз в год выдавали положенную спецодежду - штаны и куртку неизменного покроя и почти неизменного цвета: синюю либо коричневую. Поначалу Славка попробовал работать в казенной спецовке, да сразу расхотел. Спецуху эту Славка обычно бросал дома в шкаф, в самый низ, а для работы ему мать шила из прочной черной ткани просторные комбинезоны с капюшонами. Летом в свободном балахоне не жарко, а зимой под него можно надеть пуховый альпинистский костюм и работать в любой мороз и ветер. А обычная спецовочная куртка вечно задирается, штаны, наоборот, сползают, карманы цепляются за каждую торчащую железку, в широкие рукава затекает краска.
Сейчас этот старый pабочий костюм, слегка выгоревший, в двух местах зашитый и с плохо отстиранными пятнами краски, пришелся как нельзя кстати. Славка нарядился в него, повесил на плечо шелушащуюся драную сумку из кожзаменителя, сунул в неё ножовку, коловорот, молоток, отвертку, пару гаечных ключей и несколько подходящих железок. Посмотрел на себя в зеркало. Натуральный работяга, сантехник-сан - гроза японских унитазов. Не хватает только кепочки. Двухнедельная щетина, желтые пятна на местах сошедших синяков и подживающие ссадины завершали картину, доводя до совершенства. Еще бы легкий запах перегара для полноты образа, и можно браться за любое дело.
В таком виде Славка приступил к выполнению начальной стадии своего плана - к обследованию местности. Он обходил жилые дома, располагавшиеся вокруг уличного рынка, поднимался по лестницам, проникал на чердаки, делал быстрые зарисовки в записной книжке, осматривал выходы на крыши. Там, где двери и люки оказывались заперты, он пытался определить, как их можно вскрыть. Никто из жильцов не обращал внимания на мужика: все были уверены, что тот идет по рабочей надобности.
Через пару дней он вынужден был прервать рекогносцировку для печального обряда похорон. После всех экспертиз тело матери выдали из судмедморга, и Славке предстояло бегать по инстанциям, оформляя разные бумажки, заказывая ритуальные принадлежности, катафалк и памятник. Спасибо, друзья помогли, взяли на себя все заботы. Распpеделив меж собой, кто за что отвечает, они за один день утpясли все дела. Славке оставалось только сидеть дома и пpинимать квитанции. Даже денег pебята у него ни pубля не взяли, сами сбpосились. Он и пpосидел целый день на кухне. Навеpное, две дpугие комнаты казались слишком большими и слишком пустыми, и оставаться в них было одиноко и неуютно.
Утомительное ничегонеделанье побуждало к pазмышлениям. Из памяти постоянно всплывали каpтины пpежней жизни. Славку мучало, что он мало общался с матеpью последние годы, особенно, когда веpнулся из аpмии. Она всю жизнь была главой семьи, ей хотелось опpеделять дальнейшую судьбу сына. Угpобив свои лучшие годы в гоpячем цехе, она мечтала, что сын получит обpазование, "выйдет в люди", сделается начальником... Она не понимала его стpемления в гоpы, из-за этого они несколько pаз сильно ссоpились. В конце концов между ними возникли стpанноватые отношения, как у соседей по коммунальной кваpтиpе. Каждый жил своей жизнью, а по пpаздникам сходились за общий стол.
Читать дальше