Виктор Мясников - Людоеды (Утилизаторы)

* * *

Жека не сразу пришла в себя после истеричного крика: "Оставьте меня в покое!" Это надо же - парень в платье! Машенька! Постепенно все это в голове утряслось и легло на свои места. Она покраснела. Ее впихнули в одну камеру с гомиком. Этого только не хватало. Впрочем, такие субьекты, насколько ей известно, испытывают глубокое отвращение к настоящим женщинам. Так что вряд ли стоит его опасаться.

Она не умела долго переживать и, будучи женщиной практичной по характеру, решила заняться собой. На полиэтиленовую шторку душа набросила одеяло, чтоб не просвечивало. Душевая оказалась очень просторной и с ней очень кстати совмещался санузел. На полочке стоял дрянной шампунь, мыло двух сортов - плохое и очень плохое, безопасная бритва, помазок в эмалированной кружке и лосьон "После бритья". Висели три полотенца, довольно серых. Выбирать особо не приходилось.

Жека вымыла голову, изведя полфлакона шампуня. Смылила на себя чуть не весь кусок мыла, сорта "плохое", подбрила подмышки. На очереди оставался лосьон. Она хотела протереть им между пальцами ног, но запах показался ей столь ужасен, что она не решилась использовать столь подозрительную жидкость даже для ног и поскорее навинтила пробочку. Посвежевшая, повеселевшая, вот только одежду пришлось надеть ту же, она вышла из душа и плюхнулась на стул. Для счастья женщине много чего надо, а вот для радости достаточно иногда и такого пустяка. Теперь бы ещё чашечку чайку.

Странная личность в дамском наряде по-прежнему сидела перед телевизором, неподвижная, как экспонат музея восковых фигур. Только на кончике носа появились какие-то дурацкие очечки. Он в придачу ко всему ещё и близорукий!

- Послушайте, - не выдержала Жека, - вы можете меня ненавидеть, презирать и что угодно, хотя я вам ничего плохого не сделала. Но, по крайней мере, чай я могу сама себе сделать из чего-нибудь?

И тут он зарыдал. Хватаясь за голову, роняя очки и утирая слезы, как крестьянка, красным измятым подолом. И Жеке сделалось жалко его, она поняла, что за этим горьким плачем кроется такая же горькая история. Ей захотелось утешить, ободрить, погладить по отросшим длинным волосам. Но она не знала как это сделать поделикатней. Будь на его месте женщина, все было бы просто. Но мужчина, да ещё в таком положении... Вообще-то она терпеть не могла плачущих мужчин. Мужчина есть мужчина - этим все сказано, и никаких слез.

Через несколько минут плач, перешедший в тихий скулеж, уже начал надоедать и раздражать. Но она удержалась от грубости и нашла-таки слова утешения. И парень в дурацком красном платье без рукавов, но с вырезом, поведал ей свою печальную историю, перемежая всхлипами и шмыгая носом.

Его звали Игорь Шеломов. Игорь Борисович, если угодно. Слабый, хилый, болезненный, вечная жертва более сильных пацанов. Зато учился хорошо. Обычная история. Воспитывался мамой. Естественно, типичный маменькин сынок, за себя постоять не мог. Только исподтишка нагадить. Окончил университет, работал в НИИ, строгал диссертацию типа "Транспортировка жидких фракций в перфорированных емкостях" - короче, из пустого решета в порожнюю ступу. Заурядный, малоперспективный инженеришка. Но была у него девушка: красавица, умница, переводила английские романы, шуровала статьи в журналы и брала ступень за ступенью, делая карьеру. Чем он её привлек? А как раз своей слабостью. К одинокой девушке все пристают, а так она при ком-то. И может им помыкать как хочет. Замуж за него, естественно, не собиралась. Ни зарплата, ни положение, ни его перспективы и близко не соответствовали её запросам. В один прекрасный день она нашла того, кто ей был нужен, а Игорю Шеломову дала команду летчиков "От винта!" Кто был никем, тот стал ничем. Пожалуйте из принцев обратно в козопасы. Ведь близость к ней была его единственным жизненным достижением. И на кого ж она его променяла? На человека вообще не их круга, на какого-то связиста по фамилии, вы только вслушайтесь: Халалеев. И по имени Степан. Правда, дядя Степа этот был нахален, даже нахрапист, держался независимо и, не имея высокородных мам-пап, тем не менее уже успел обзавестись машиной, дачей и большой квартирой. И, похоже, планы имел ещё грандиозней.

Шеломов не смирился с отставкой. Тем более, что жизнь его оказалась разбита и лишена смысла. Он стал таскаться за бывшей подругой, носившей теперь идиотскую фамилию Халалеева. Являлся к ней на работу, поджидал часами на улице, названивал по телефону. Он молил, требовал и клянчил, чтобы она хоть изредка встречалась с ним. Он её домогался. Совершенно безуспешно. А время шло. Постепенно он оборзел. Стал звонить ей домой практически ежедневно. Поскольку Степа, когда поднимал трубку сам, всего лишь ругался и обещал набить морду, но так и не набил, Игорь зарвался. Он начал угрожать, требовать какой-то дурацкий выкуп, а иначе не оставит их в покое. Он говорил, что наймет убийц, подложит бомбу, нашлет мафию и тому подобные глупости. А Степа хихикал в трубку и злил его ещё больше.