Уилл Мюррей - Кризис личности

Бойцы разом просияли.

- Все время. Мы наблюдали за операцией по телепередатчику на автомате.

- Что это еще за передатчик?

- По лазеру, елки-палки. На самом деле это был не лазер. Какой идиот будет ставить лазерный прицел на пушку, где уже есть прибор ночного видения?

- Черт!

- И вот еще что. Хорошо бы ты попридержал язык. За твоими подвигами рвется понаблюдать куча адмиралов. Не стоит их смущать.

- Эй, Уинстон, каково целиться в типа, когда он дрючит свою лучшую девочку?

- Совесть тебя не мучит?

- Заткнитесь, гады! - рявкнул Смит. - Все заткнитесь!

- Он, похоже, не в духе, - протянул чей-то голос.

Когда они на вельботах вернулись на "Дротик", их встретил сам Икс-ноль.

- Сэр, я~

- Ни слова, Смит. Ни слова в присутствии экипажа.

И они прошли в крошечную каюту для докладов. Остальные бойцы команды номер шесть остались снаружи.

- Ты сделал большое дело, - начал Икс-ноль. - Ты доказал, что задача выполнима и что МВП соответствует ожиданиям.

- Прошу прощения, сэр, но если бы операция была реальной, я бы доказал это с не меньшим успехом. И к тому же гораздо убедительнее.

- Задача операции в другом. Во всяком случае, на данный момент.

- Сэр, команда устала от всех этих репетиций. Мы - самые лучшие силы на флоте и готовы к делу. Почему же нас все-таки не посылают ликвидировать плохих парней?

- Таков приказ Объединенного комитета начальников штабов.

- Разрешите начистоту, сэр?

- Нет. Возьми свой МВП в казарму и ознакомься с ним поближе. В следующий раз все может быть по-настоящему.

Уинстон Смит отдал честь и отправился к себе. Товарищи по команде шли за ним следом, похлопывая по спине, но Смит проигнорировал их дружеское участие и резко хлопнул дверью своей каюты у них перед носом.

- Флот сосет! - горько прозвучало в тишине.

Через два часа кто-то постучал в дверь и сказал:

- Тебе радиограмма, Смит.

- Подотрись ею!

- Я суну ее под дверь.

Уинстон Смит долго ворочался на койке, но сон все не шел. Поняв, что не заснет, парень встал и поднял-таки радиограмму.

Развернув ее, он прочитал:

"Дорогой племянник!

Поздравляю тебя - в этом году тебе исполнится двадцать один год. Теперь ты твердо стоишь на ногах и больше не нуждаешься в моей помощи - ни в материальной, ни в духовной. Прими, пожалуйста, мои самые искренние и добрые пожелания на будущее и ни при каких обстоятельствах не возвращайся туда, где вырос.

Твой дядя Харолд".

Уинстон Смит широко раскрыл глаза. Он был в шоке.

Пальцы его тряслись, и вместе с ними дрожал листок радиограммы.

- Черт! - тихо ругнулся Уинстон. - Черт, черт, черт!

На этот раз пушка ничего не сказала. Да и что тут было говорить! Теперь Уинстон остался в мире один-одинешенек.

Потом он долго лежал на кровати и, глядя в пустоту, думал о том, почему его бросил единственный родственник.

Глава 24

По дороге на третий этаж Большой Дик без устали раздавал приказы.

- И чтобы никакой мне здесь прессы, никаких посторонних! Персонал пусть остается. Мы тоже не уйдем отсюда, пока кое-кто не расколется, конечно, не я.

- Я хотел бы позвонить своей жене, - не выказывая своей озабоченности, попросил Харолд В. Смит.

- Не стоит беспокоиться.

- Она ждет моего возвращения домой.

- Если она не скучала по вас вчера, то не будет скучать и сегодня.

- Вы не смеете так обращаться со мной!

- Протестуйте сколько влезет, вы, паразит! Все равно ничего сделать не сможете. - Бралл помолчал. - Разве что сейчас, сразу, признаетесь в нарушении налогового законодательства.

- Я не виновен в нарушениях налогового законодательства.

- Как вам будет угодно. Я лишаю вас права просить о привилегиях.

Двери лифта открылись, и Харолд В. Смит вышел наружу. Стекла его пенсне затуманились. Башмаки агентов в унисон с его шагами грохотали по полу.

- Между прочим, - добавил Большой Дик, - в вашем случае нами установлен стопроцентный контроль.

Смит замер.

- Прошу прощения?

- Мы наложили арест не только на имущество лечебницы, но и на ваше личное имущество, то есть на вашу машину, ваш дом и все вещи в нем. Операция должна начаться, - Большой Дик взглянул на свои часы, - прямо сейчас.

- Вы не посмеете.

- Я отменю операцию, если у вас будет что сказать мне.

Смит поджал губы так, что они практически исчезли. Стекла пенсне совершенно запотели. Тем не менее глаза Смита - их по-прежнему можно было различить - с холодной ненавистью смотрели на Бралла.

- Хорошие у вас часы, - восхитился Большой Дик, заметив на руке у Смита "таймекс".